Хранитель хотел возразить, но принцесса махнула рукой в знак окончания дискуссии.
— Ты знаешь, что я всё равно это сделаю. Мне понадобится несколько минут тишины. И, если тебя это успокоит, скорее всего ничего не получится. Я ведь не эксперт в области управления сознанием и проникновения на тонкие планы реальности. Я просто люблю читать.
Воин лишь беспомощно развёл руками.
— Кстати, насчёт уровней бытия… Откуда такие познания? — спросила Эмпирика.
— Я тоже люблю читать.
Принцесса закрыла глаза, прислонившись спиной к чёрному камню, и постаралась не думать ни о чём. Она дышала спокойно и глубоко, как во сне. Тяжёлое серое небо, мёртвые пустоши, залитые ядовитой мерзостью, бесследно пропавшие у моста феоссары, пурпурные башни в вышине, — постепенно всё отдалялось и таяло на окраинах сознания, не задерживаясь в нём.
Чувство угнетённости и безысходности незаметно развеялось, как дым на ветру. Перед глазами мелькали фиолетовые вспышки призрачных образов, но Эмпирика не обращала на них внимания и продолжала погружаться в глубины полной отрешённости, освобождаясь от восприятия окружающего мира.
Наконец, она оказалась в центре пустоты, не имеющей ни цвета, ни границ. Тогда Эмпирика подумала о Чиатуме, и пустое пространство стало медленно уплотняться, приняв вид бескрайней серой пустоши, тонущей в тумане.
— Здравствуй, — раздался бесплотный голос из ниоткуда и отовсюду, — я давно тебя жду.
— Кто ты? — мысленно спросила Эмпирика. — Чиатума?
Из тумана прямо перед принцессой выросла высокая фигура, словно сотканная из призрачных теней.
— Я — её посланник, — беззвучный голос тихими волнами всколыхнулся в сознании. — Добро пожаловать в лоно её мудрости.
Длинная мантия посланника клубилась чёрным дымом. Эмпирика вглядывалась в густую тьму под его капюшоном, не в силах отвести взгляд. Мутный поток сокровенных мыслей, не оформленных в слова, в котором отражались мёртвые звёзды из потаённых глубин вывернутого наизнанку космоса, хлынул в сознание величественно-неспешной рекой.
Несмотря на то, что какая-то часть её разума без борьбы отдалась искушению, принцесса отчаянно пыталась сопротивляться, словно пловец, попавший в стремнину и барахтающийся против течения. Она представила себе мёртвые пустоши Игнавии, залитые пенящейся слизью с грибовидными извивающимися наростами, а потом вообразила, как мерзость Чиатумы отступает назад, оставляя земли острова нетронутыми, с полупрозрачной синей травой, аметистовыми деревьями и фиолетовыми струйками тумана, ползущими меж камней.
— Не нужно противиться, — беззвучно молвил посланник, и его слова были похожи на густой горько-сладкий мёд.
Тёмные тайны далёких миров манили к себе, и оставалось лишь распахнуть скованный неверием разум, чтобы познать их безграничную мудрость, но Эмпирика настойчиво продолжала прокручивать в сознании наступление Чиатумы назад во времени.
Перед её внутренним взором появлялись захваченные острова, с которых плотная чёрная субстанция сползала в Льдистый пролив, исчезая без следа в его холодных волнах. Она увидела племена нуаров, возвращающихся домой, и демонов на огромных крылатых медузах, задом наперёд летящих прочь с Северных скал Джаобы.
— Тебе не справиться, — спокойно всколыхнулся голос, — самая трудная битва — битва с самим собой. В этом нет нужды.
Эмпирика стиснула зубы, изо всех сил напрягая воображение. Вот ликующие солдаты королевской армии в сверкающих доспехах возвращаются из Карахии в столицу, и король Ингрид в окружении дочерей-воительниц встречает радостную весть в янтарном дворце. Вот пышный бал в пиршественном зале, и Хранитель с Эвментарой самозабвенно кружатся в танце…
Внезапно сознание содрогнулось от отвратительного скрежета:
— Лучше бы ты меня послушалась, настырная девчонка!
Туманная фигура, на глазах увеличиваясь и уплотняясь, угрожающе нависла над принцессой, и за спиной посланника вдруг распахнулись огромные чёрные когтистые крылья, а сам он стал похож на одного из отвратительных всадников, напавших на отряд у моста. Тело его покрывала чёрная кора с длинными шипами и мерзостными наростами, а голову венчала корона ветвистых рогов. Провалы бездонной тьмы зияли на месте глаз, носа и рта.
Чужая злая воля крепко опутала Эмпирику вырастающими из тумана переплетёнными корнями мёртвых деревьев, сковала по рукам и ногам, а когтистая лапа демона схватила за горло. Принцесса не могла ни вскрикнуть, ни вздохнуть. С ужасом она обнаружила, что мысли больше не подчиняются ей и сознание неотвратимо тонет в непроглядной вязкой тьме, твёрдой, как камень.