– Значит так. Как вас зовут – я знаю, можете звать меня Инспектор, – сказал мужик, усаживаясь в кресло напротив них. Никто не проронил ни слова. Данил тоже решил не высказывать свои мысли. Ну есть у них какая-то секретность. Не имени Начальника, ни Учительницы он не знал, может, у них, как у Темнилы, религиозные причины прятать своё имя. Тем временем Инспектор продолжил:
– Я хотел бы знать подробности пропажи Лахтика.
Все вновь промолчали, поэтому Инспектор показал на Егеря.
– Давай ты.
Егерь встал, вытянулся по стойке смирно и четким рапортом доложил, во сколько Лахтик прибыл, во сколько убыл, сколько припасов взял, сколько людей. Потом был доклад, через сколько вернулась первая группа, через сколько вторая, и сколько времени уже нет вестей от экспедиции.
Дальше было пару наводящих вопросов по поводу, куда ушла экспедиция, и были ли поисковые отряды. Получив отрицательные ответы, Инспектор отпустил Егеря, оставив на диванчике Данилу и Рыжую.
– Давай ты.
Данил рассказал всё что знал, упомянув, что Лахтик отправил их домой, избавляясь от обузы. Данил не хотел говорить, что им не заплатили, поэтому он умолчал об этом инциденте.
– Сколько он вам заплатил.
– Лично мне был обещан золотой.
Инспектор достал из сумочки на поясе золотой и положил на край журнального столика. Пододвинул его к Даниле.
– Мне не нужно, я считаю, что работу не выполнил. Но вот парням не заплатили.
Инспектор укоризненно глянул на Рыжую и протянул ещё один золотой.
– Этого много.
– Считай, что это проценты.
Данил забрал одну монету. Вторую оставил на столе.
– Это парням. А я действительно не заработал.
– Хорошо, тогда больше не задерживаю.
Данил облегченно выдохнул. Ничего страшного не случилось, его не арестовали, не расстреляли. А просто спросили. Данил набрался смелости спросить:
– Извините за наглость, а не подскажете, чтобы улететь на вашу планету, что нужно?
– Оплати билет да лети.
– То есть никакие визы, документы не нужно.
– Нет, – пожал плечами Инспектор.
– Тысячу извинений, не подскажете, где и за сколько можно купить билет.
– В трюме увидишь человека, он грузы принимает, вот у него можно купить. Общая каюта стоит тридцать золотых. Отдельная сто. Но отдельная занята мной. Поэтому полёт возможен только за тридцать.
– Спасибо, до свидания.
Данил, радостный, двинулся к двери.
– Останови его. – Рыжая чуть не взвизгнула.
Данил уже взялся за ручку двери, как позади послышалось:
– Молодой человек, задержитесь, пожалуйста.
Вот теперь сердце упало в пятки, очень нехорошее предчувствие по поводу его вылета отсюда. Рыжая способна сделать ему козни. Да не единожды уже делала. Нужно было по-тихому улететь в другой город, а потом и на другую планету. Данил медленно обернулся и стоял около двери.
– Да вы не стойте, присядьте пока. Сейчас выслушаем молодую особу и решим, что с вами делать.
Данил побрел к диванчику и плюхнулся так, что не успевший выйти из кожи воздух подбросил Рыжую, так что ей пришлось встать.
– Он не закончил испытание на право ношения черной портупеи.
– Да? Возможно досрочно сдать, пока я тут? Интересно. Позови куратора.
Рыжая встала и вышла. Данил остался в компании Инспектора и Учительницы, которая тихо сидела за столом.
– Я так понимаю, с данной особой у вас отношения, не очень? – спросил Инспектор, скорее для поддержания разговора, чем из любопытства.
– Ну скажем так, у нас есть кое-какие разногласия.
Данил сейчас был очень зол на Рыжую и, возможно, слишком резко сказал слово «разногласия», так что Инспектор зацепился за эмоциональный всплеск.
– Если не трудно, расскажи подробнее.
А что ему скрывать и выгораживать её, когда она вновь топит его на ровном месте?
– Ну не считая того, что она в меня стреляла и ведёт себя постоянно так, будто я ей что-то должен, то она, используя свое положение, выгнала меня с работы и выдала волчий билет.
– Даже так. А причины не узнавали?
– Нет.
– А не пробовали спросить? Может, и перестали бы ненавидеть, узнав причины.
– Как можно её ненавидеть? Если желание обнять её пересиливает желание её прибить, – это выражение вырвалось само, наверное, он всё-таки устал, таская рюкзаки. Говорить вслух такое, в чём боялся признаться даже себе. Но понял, что сболтнул лишнего, потому что забыл, что они не один в кабинете. За столом сидела Училка, которая тихо как мышь перебирала документы. А при этих словах уронила ручку и сейчас пыталась поднять её.