Опять начались танцы, и Джеймс, быстро заметив, что Фауст отвлекся на профессора Синистру, толкнул Скорпиуса в бок:
— Мы испарились, Пуделю привет!
Слизеринец кивнул, приобнимая Хелену за плечи. Он обернулся и увидел, как в дверях мелькнула мантия Виолетты.
— Куда мы? — рейвенкловка стучала каблучками, спеша за Джеймсом и стараясь не наступить на подол.
— У меня для тебя подарок, — хитро улыбнулся Поттер, увлекая Виолетту за собой вверх по лестнице.
— На Башне? — уточнила девушка, когда они свернули с главной лестницы. — Джеймс…
— Чуть-чуть осталось, если хочешь, я могу тебя понести, — Поттер даже уже наклонился, чтобы подхватить ее, но Виолетта с писком отпрыгнула.
— Еще чего! Тогда лучшим для нас подарком будет койка в больничном крыле, — рассмеялась она, начиная подниматься на Южную Башню, куда редко ходили студенты — там обычно ошивался Пивз, а с полтергейстом мало кто любил связываться.
Джеймс усмехнулся, вспомнив те десять фейерверков, что он заплатил за право побыть на Башне Пивза с Виолеттой. Наверное, полтергейст уже решает, в какой момент их взорвать в честь Рождества над спящим Филчем.
На улице было морозно и тихо, небо, усыпанное яркими звездами, казалось очень высоким и ясным. Снизу, со двора, доносился смех.
— Ну, и где твой подарок? — Виолетта прижалась к нему, чуть дрожа от холода. — Или ты просто решил меня сюда заманить?
— Нет, закрой глаза.
— Джеймс, опять? — рейвенкловка с подозрением посмотрела на него, но парень лишь улыбнулся. — Ладно.
Когда она закрыла глаза, Джеймс извлек из ниши рюкзак, достал оттуда маленький телескоп и приложил к лицу девушки.
— Открывай, — шепнул он ей на ухо, придерживая телескоп одной рукой, а второй пряча за спину подарок. — Что ты видишь?
— Небо. Звезды. Так красиво! — улыбнулась девушка.
— Нравится?
— Конечно, — Виолетта попыталась отстраниться от телескопа, но Джеймс ей этого не позволил.
— Выбирай.
— Что?
— Звезду. Которая тебе нравится больше всего?
— Джеймс…
— Выбирай, — настаивал он, улыбаясь.
— Хорошо, мне нравится вон та маленькая звездочка, она светит ярче всех, — Виолетта подняла руку, чтобы убрать волосы с лица, но тут перед телескопом, в который она смотрела, появилась рука Джеймса. Он будто пытался дотянуться до неба. А потом в его руке откуда-то взялась звезда — сияющая голубоватым светом, с сиреневыми буквами «Ви» на ней.
— Это тебе. Прости, до луны не дотянулся, — он, наконец, убрал от ее лица телескоп и отдал сияющую, словно изнутри, ледяную звезду, которая уютно устроилась на ее ладони.
— Спасибо, какая красота, — она смотрела на звезду, потом обняла Джеймса и поцеловала. — У меня тоже есть для тебя подарок…
— Правда? Это удивительно, — рассмеялся гриффиндорец, смиряя любопытство. — Итак?
— Наша староста уехала домой еще вчера, у ее отца день рождения, — с легкой улыбкой объяснила Виолетта, беря его за руку и увлекая с Башни. — Она сказала мне пароль от своей комнаты… Как тебе такой подарок?
— Мне очень нравится, — рассмеялся Поттер, — а вот у Фауста Рождество отменяется.
Глава 8. Перемены
— Слушай, мы побили собственный рекорд, — Джеймс поднял голову от пергамента, на который лениво переносил буквы.
— Какой это? Молчать более пятнадцати минут? — Скорпиус дернул уголком губ, не отрываясь от своих записей.
— Нет. Три недели без наказаний, — хмыкнул Поттер, почесывая пером за ухом. — Удивительное достижение, надо на него указать Розе…
— Ага, а она тебе скажет, что некоторые люди годами обходятся без наказаний и живут не хуже, — слизеринец взглянул на часы.
— Что-то МакГонагалл подобрела в этой году: назначить нам наказание до ужина, а не после него, оставив шанс еще что-нибудь натворить… Может быть, она чувствует угрызения совести после того, как позволила Фаусту мучить меня целый месяц в прошлом семестре? — предположил Джеймс.
— Не думаю, что по этому поводу хоть у кого-то из профессоров проснется совесть. Просто сегодня после ужина совет старост, и МакГонагалл с другими профессорами должна там быть, — заметил Скорпиус. — Поверь: взрослые, наказав, редко думают о том, что наказание можно было бы смягчить…
— По своему опыту знаешь? — Поттер насторожился. — Тебя отец на каникулах мучил?
— Меня? Хотел бы я на это посмотреть, — ухмыльнулся Малфой, вообще прекращая писать. — Мы с ним пару раз вежливо поговорили, а потом мы с Донгом провели незабываемые часы в моей комнате.
— В шахматы играли?
— Донг — да, я — нет, — Скорпиус откинулся на стуле. — Понимаешь, Поттер, мой отец совсем разучился командовать эльфами. Когда он говорит «Донг, двадцать пять партий, все записывай!», то упускает одну маленькую деталь — он напрямую не указывает эльфу, что в шахматы он должен играть со мной…
Джеймс рассмеялся и чуть не рухнул со стула, на котором качался.
— Когда-нибудь ты своего папочку в могилу сживешь.
— Еще чего, — фыркнул Скорпиус.
— Он, наверное, с ужасом ждет, когда тебе семнадцать исполнится… — со смешком заметил Поттер.
— Ну, про это мы не говорили, — пожал плечами Малфой. — Кстати, я собираюсь устроить вечеринку по этому судьбоносному случаю. Приглашу лишь избранных.
— И кого же?
— Тебя.
Они замолчали, услышав шаги за дверями и голоса.
— Профессор, мне кажется, что…
Парни переглянулись, узнав голос Фауста.
— Фридрих, перестаньте цепляться за старые порядки. Я уверена, что переход на двухлетний стаж старост школы позволит существенно улучшить работу студентов…
— Но, директор, вспомните, как мы ввели отдельные комнаты для старост: вы говорили, что это позволит старостам хотя бы иногда бывать в тишине и делать домашнее задание, когда их никто не дергает. Но я вам докладывал не раз, что…
— Я все помню, Фридрих, на память еще не жалуюсь, — в голосе директора послышалось раздражение. — Вопрос о новом сроке назначения старост школы я сегодня подниму на совете…
Джеймс и Скорпиус переглянулись и тут же сделали вид, что старательно переписывают очередной талмуд, когда открылась дверь и в нее стремительно вошла МакГонагалл. Она взглянула на наказанных студентов.
— Можете идти, и попробуйте только еще хоть раз отвлекаться на моих занятиях, — бросила она им и тут же отвернулась, что-то ища на своем столе.
Парни поспешно отложили перья, взяли сумки и покинули кабинет.
— На ужин?
— Да, наверное. Тогда я после еды переоденусь, — Поттер поправил галстук и улыбнулся проходившим мимо девчонкам с Хаффлпаффа. — У меня тренировка.
Малфой чуть не упал с лестницы, услышав подобное заявление.
— Уильямс стукнулся головой о пол? На улице январь!
— Я ему то же самое сказал, — пожал плечами Джеймс, направляясь в Большой Зал. — Но знаешь, по-моему, упорство Розы в учебе заразно…
Скорпиус хмыкнул и направился за свой стол, проводив друга взглядом. Поттер уселся между рыжей сестрицей и Паттерсон, кинув взгляд в сторону стола Рейвенкло.
— Лили… — начал Джеймс, но сестра тут же его оборвала:
— Я нормально ем, так что отстань!
Он хмыкнул:
— Я вообще-то хотел тебе сказать, что у тебя шнурок на ботинке развязался…
Сестра нахмурилась и нагнулась, чтобы проверить ботинок, а Джеймс в это время быстро добавил ей в тарелку картофеля.
— Ты невыносим, — Лили толкнула его в бок, качая головой. — Займись кем-нибудь другим, оставь меня в покое!
— Как скажешь, — ухмыльнулся Джеймс, поворачиваясь к Сюзанне. — Привет, я Поттер, Джеймс. Бросай своего Граффа и пойдем со мной…
— А как же твоя девушка? — Паттерсон улыбнулась и показала головой на стол Рейвенкло.
— Ну, сил во мне много, и на троих хватит, — рассмеялся Джеймс, взглянув на Виолетту, которая о чем-то шепталась с Конни.