— Мам… — Лерка, осмотревшись, делает страшные глаза, — нам что придётся тут жить?!
Ну конечно, ей, привыкшей к собственной комнате с дизайнерским ремонтом, «принцессной» мебелью и кучей игрушек, тяжело будет свыкнуться с новой обстановкой.
Но что поделать?
— Какое-то время да, — я успокаиваю дочку, — котёнок, ну не всё ведь так плохо? Зато мы вместе.
— Это точно, — совсем по-взрослому вздыхает Лера, боязливо присаживаясь на край кровати.
Странно, но несмотря на удручающую обстановку, я всё же чувствую себя счастливой.
Господи, неужели у меня действительно получилось? Неужели я правда, наконец, свободна?
Сложно принять это, учитывая, какие трудности могут ждать нас впереди. Но уверенность в том, что мы обязательно справимся, с каждой минутой крепнет в моей душе.
***
Ночь проходит без происшествий. И мне, и Лерке даже удается выспаться и отдохнуть.
А на следующий день посвежевшие и повеселевшие, мы снова отправляемся гулять по Москве. Непривычно находиться посреди оживленных улиц и куда-то спешащей толпы людей, но мне нравится чувствовать, что до нас никому нет никакого дела. Всё-таки Нинка была права, в большом городе намного проще затеряться.
«До тех пор, пока Гриша не развил бурную деятельность, — хмуро напоминает мне внутренний голос, — а если он уже отправил на нас ориентировки? Вдруг нас уже объявили в розыск?»
Эти мысли начинают бередить мою душу, заставляют сердце колотиться в ускоренном темпе. Лерка, ещё пару минут назад находящаяся под впечатлением от посещения зоопарка, моментально считывает мои эмоции и тревожно хмурится.
В очередной раз приказав себе успокоиться, улыбаюсь дочери и спрашиваю:
— Хочешь перекусить?
— Хочу, — тут же соглашается Лерка и хитро стреляет глазками, — мам, давай бургеров поедим? С картошкой фри и газировкой.
Вот ведь лиса! Чувствует, что я её жалею и балую, вот и пользуется моментом.
— Ладно уж, — нехотя фыркаю, — но только сегодня, договорились?
Лерка довольно кивает головой.
В ближайшем торговом центре шумно и людно, несмотря на разгар рабочего дня. Пообедав, мы направляемся в магазин электроники, где я выбираю себе дешевенький ноутбук. С ним смогу хотя бы посмотреть вакансии, да и подыскать со временем нормальное жильё.
Выйдя из магазина, я тут же упираюсь взглядом в яркую вывеску салона красоты. И тут же вспоминаю наставления Нинель о необходимости сменить прическу, да и вообще поработать над внешним видом.
Да почему бы и нет, собственно?
Решительно толкнув дверь, вхожу в салон. Симпатичная девушка за стойкой окидывает меня оценивающим взглядом и вежливо, но слегка надменно спрашивает:
— Чем могу помочь?
Надменность в её голосе вполне объяснима, выглядим мы с Леркой так себе.
— Мне нужна стрижка. И окраска.
Смотрю по сторонам, замечаю плакат, на котором изображена брюнетка с челкой и удлиненным каре.
— Вот такая.
Задумавшись, администратор оценивает длину моих волос и называет стоимость услуги, а я одобрительно киваю и тут же кожей чувствую, как меняется отношение сотрудницы. Расплывшись в белоснежной улыбке, она провожает меня в зал. Лерку же усаживают за столик и приносят альбом с цветными карандашами.
Несколько долгих часов парикмахер колдует над моим образом. Наконец, она разворачивает кресло на сто восемьдесят, и я буквально теряю дар речи, видя своё отражение в зеркале.
Стрижка накинула мне пару лет, но в хорошем смысле. Потому что я больше не выгляжу златовласой девочкой-припевочкой, слабой, запуганной и забитой. Нет, с зеркала на меня смотрит стильная, уверенная в себе молодая женщина. Вот уж не думала, что стрижка может превратить меня в совершенно другого человека…
Сотрудницы салона наперебой расхваливают мой новый образ.
— Вам очень-очень идёт, — щебечет одна из мастеров, — вот только бы ещё макияж и одежду сменить на что-то более яркое…
Администратор одёргивает её взглядом, мол, не лезь. Но я беру эти слова на заметку. И действительно чуть позже покупаю себе и Лерке кое-что из вещей, чтобы обновить гардероб и окончательно закрепить результат.
Как там говорится, новая жизнь, новая я?
Пусть так. Пришла пора попрощаться со старой Ангелиной, маленькой и испуганной, за которую некому было заступиться.