Старый, но крепкий пузатый «купец», с высокой кормовой надстройкой, крепким исправным парусным снаряжением, довольно чистый, хотя и потрёпанный временем и ветрами. Его трюм был раскрыт, и грузчики таскали оттуда чушки металла, напрягаясь и поблёскивая на солнце мокрыми от пота мускулистыми загорелыми спинами. За процессом разгрузки наблюдал корабельщик, время от времени недовольно поглядывая на высоко стоящее в небе солнце. Рядом стоял мужчина лет пятидесяти с окладистой бородой, одетый так, как одеваются купцы средней руки во всём мире — широкие штаны, жилетка, украшенная золотой вышивкой, блестящая шёлковая рубаха, шапочка, покрывающая лысоватую голову и на ногах мягкие сапоги — хотя в жару лучше ходить в сандалиях, но солидному купцу не пристало сверкать голыми пятками. Видимо — это был владелец груза, нанявший корабль для перевозки.
Жересар немного постоял, обдумывая, что он скажет корабельщику, и невольно вздохнул — ему ужасно не хотелось уезжать из Шусарда, так и не разузнав о Неде. Но что поделаешь? А если его снова повяжут, когда он появится в городе? Нет уж — на некоторое время нужно отсюда убраться. Вернуться он ещё успеет.
Решившись, шагнул к корабелу, повернувшемуся спиной к грузчиками и наблюдавшему за тем, как трое матросов, по пояс голых и босых, драют палубу возле командирского мостика. Делали они это вяло, без огонька, и корабел кривился, глядя на потуги изобразить бурную деятельность. Посмотрев минуты две, мужчина разразился серией такой отборной брани, что Жересар усмехнулся — корабелу могли позавидовал и сержанты Корпуса, великолепно владеющие этим универсальным языком общения с подчинёнными, не желающими выполнять свои служебные обязанности. Впрочем — на бездельников эта тирада подействовала меньше чем никак — матросы продолжали скрести палубу так же вяло, как и раньше.
— Уважаемый! — Жересар перехватил корабела, собиравшегося перепрыгнуть на палубу корабля, вероятно для того, чтобы покарать ленивых нечестивцев — могу ли я получить работу?
— А чего умеешь-то? — раздражённо спросил корабел — вино жрать? Воздух портить? Таких придурков у меня уже хватает! Эй, ты, вша покалеченная! Ну чего ты ласкаешь палубу как бабу?! Да прижимай ты, тварь, прижимай скребок! Найду хоть одно грязное пятно, я тебя задом протащу по нему столько раз, сколько понадобится, чтобы твоя задница стёрлась до самого брюха! Да что же ты гнида делаешь?! О боги, зачем вы послали мне этих идиотов!
— Ну, так что насчёт работы? — осведомился Жересар, с интересом глядя, как один из матросов вдруг выблевал на только что очищенную палубу — будет работа, или нет?
— Работы полно — страдальчески скривился корабел — только видишь, что делается? О боги… ну за что ты мне посылаешь эти испытания?! Этого только не хватало…
— Что, желудочные колики? Отравились? — спросил лекарь, глядя на бледных матросов — рвёт не с кровью? Лекаря из города вызывали? Похоже на отравление.
— Да какой лекарь, ты чего? — встрепенулся корабел — сейчас вызови, так они шум подымут, решат — чума! А у меня груз, его отдать надо, а за каждый день простоя убытки! Какие, к демону, лекари?! Стоп. Ты кто? Ты что, лекарь?
— Лекарь — кивнул Жересар — вот — ищу работу.
— А где твои снадобья? Где вещи?
— Нет снадобий и вещей — хмыкнул Жересар — потерял. Тут такой город что можно и не только вещи потерять, но и голову. Мне работа нужна. Если хотите, чтобы на борту был лекарь — принимайте.
— Лекарь, лекарь… — задумчиво проговорил корабел — был у нас лекарь. Спился и выпал за борт. Ночью. Теперь лекаря нет. Впрочем — одновременно он был ещё и повар. Мы не можем себе позволить держать отдельного лекаря. Это же не военный корабль, у нас всего десяток матросов команды. Сколько хочешь получать за работу? Ты будешь и лекарем, и поваром.
— А сколько предложите жалованья?
— Хмм… багажа нет, снадобий нет… похоже — в городе для тебя горячо. Отравил кого-нибудь? Прибил мужа любовницы? Рожа-то у тебя вон какая разбойничья… а речь правильная… нездешний? Не из столицы? Да ладно, ладно… не наше дело. Пошли со мной. Пошли, пошли — я помощник капитана, сейчас с капитаном поговорим. Погоди-ка… эй, парни, скоро закончите?
— Часа два! Потом грузиться начнём. До вечера справимся!
— Хорошо. Пошли. Как тебя звать?
— Меня звать… — Жересар запнулся, после секунды промедления прогудел — Герсер меня звать. Герсер!
— Ну что же… Герсер — помощник капитана ухмыльнулся, сделав паузу и дав понять, что он знает — имя лекаря фальшивое — я думаю, что тебе хватит золотого к неделю. Ну и питание, конечно. Согласен?
— Согласен — усмехнулся Жересар, который когда-то имел жалованье, сравнимое с жалованьем полковника и свободно мог купить такой корабль, как этот — но мне нужны снадобья, чтобы я мог полечить этих парней. Можете послать кого-нибудь к травнику?
— А сам? А! Понял. Боишься идти в город. Напишешь — я пошлю матроса. Всё, идём к капитану — черкнёшь пару строк и всё, ты член команды. Надолго?
— На рейс. Когда корабль вернётся сюда — я сойду на берег. Устроит вас?
— Хмм… — нахмурился помощник — всего на рейс? Ну да ладно — на рейс, так на рейс. Но вылечишь всех наших. Смотри — если ты врёшь, что настоящий лекарь — получишь палок. Не люблю вралей!
— Стой! Ну — стой, что ли?! — Жересар разозленно рявкнул, но матрос продолжать качаться, как пьяный, потом закатил глаза и рухнул на пол, забившись в судорогах и пуская пену.
Лекарь ошеломлённо посмотрел на парня, потом резко наклонился и схватив рубаху матроса за подол, дёрнул её вверх. Посмотрел, и отшатнулся, закусив нижнюю губу:
— Чума! Это чума!
Жересар пощупал сосуд на шее парня — пульса не было. Тогда лекарь сел на стул, приделанный к полу и бессильно бросил руки на колени. Что делать?
В своей жизни он единожды сталкивался с чумой. Это было давно, когда лекарю было двадцать с небольшим лет. Он только что закончил лекарскую школу при офицерской академии, и был распределён в Корпус — чему способствовал приятель, Хеверад. И по дороге в Корпус молодой лекарь остановился в трактире, находящемся в деревушке возле тракта. И вот туда пришла чума.
Откуда она бралась — никто не знал. Поговаривали, что её приносили звери, из леса. Достаточно было повредить руку, когда разделываешь дичь, или съесть не прожаренное мясо больного животного — и вот тебе чума. Но в Замаре уже давно не видели этой болезни, которая считалась наказанием богов за человеческую гордыню. Когда люди начинали считать, что стали равными богам — те насылали чуму.
Жересар прикрыл глаза и чуть не застонал, вспомнив, как сегодня утром ругал Небеса и показывал им неприличные жесты в своём яростном безумии. И вот результат — чума! Неужели за его прегрешения погибнут теперь все члены экипажа судна, а потом ещё и жители города? Необходимо срочно уводить корабль, иначе беда! Вот это вляпался! Куда там темнице… эта напасть будет гораздо похуже!
Поднявшись на ноги, лекарь тяжело зашагал к лестнице, ведущей из кубрика на палубу. Нужно было предупредить капитана и помощника, а ещё — быстро валить отсюда как можно быстрее. Во — первых, чтобы не заразить весь город, во — вторых, чтобы их не сожгли вместе с кораблём. Чума «лечилась» единственным способом — дома, где жили чумные, сжигали вместе с больными. Иногда — ещё живыми. Впрочем — после того, как на них появлялись чумные нарывы, жить больному оставалось считанные часы, а иногда — минуты. Так что тех, кто ещё шевелился и даже соображал, все можно было считать мертвецами.
Поднявшись на палубу, лекарь нашёл взглядом помощника капитана, разговаривающего с каким-то человеком — видимо хозяином горы тюков, сваленных перед широким трапом. Подошёл, и тронув помощника за плечо, предложил:
— Давай отойдём на пару слов.
— Ты что не видишь, я с клиентом разговариваю?!
— возмутился мужчина — потом поговорим! Уйди, не мешай!
— Сейчас поговорим! — прогудел Жересар, глядя на мужчину сверху вниз тёмными, запавшими глазами — это не терпит отлагательства!
— Уважаемый, подождите — мы сейчас договорим — мягко сказал клиенту помощник капитана, и отойдя за Жересаром шагов на десять, яростно фыркнул — ты охренел?! Ты имеешь понятие о том, как вести себя на корабле? С начальством?! Подождать не мог, что ли?!