— Тана! Пожалуйста, признайся, что никакого Зимородкова не было, что ты всё придумала, — произнёс Рон Эру, — и тебе ничего не будет! Тебя тут же выпустят. Пожалуйста, ради меня! Ведь ничего не было…
— Я не могу, — прошептала Тана, взяв протянутую ладонь Рона Эру.
— Прошу тебя, — снова попросил Рон Эру, — иначе я не смогу тебе помочь.
— Ты этого хочешь? — спросила Никитина, — хорошо, пусть считают, что я выдумала его. Если ты хочешь… я поверю в это сама! Я стану убеждать себя в этом! Ведь я знаю, как врать! Десять лет я молчала, боясь взглянуть истине в глаза! Лучше находиться в неведении! Если он погиб, мне не за что больше бороться! Незачем жить. Хотите правду?! Никаких пришельцев не было! Это космос говорил со мной! Мрак и звёзды… и то, что завораживало меня в глазах котёнка…
— Тана! Что с тобой? — забеспокоился капитан.
— Ты тоже думаешь, — спросила Тана, — что я сама разбила полит, что послала сигнал только лишь для того, чтобы спастись?
— Знаешь, я хотел напомнить тебе про тот случай на экзамене! — сказал капитан, — я сразу не стал, но всё же…
— Ты слышишь? — мучительно дёрнувшись, Тана приподнялась, замерла, прислушалась, — слышишь эту музыку? Откуда она? Эта музыка… пронизывает вселенную… будто зовёт, будто хочет о чём то сказать мне… а я не понимаю, о чём!
— Это всего лишь гул двигателей, ты отвыкла от их шума. Когда мы прибудем на Мурану, ты окончательно придёшь в себя, — произнёс Рон Эру и виновато улыбнулся, — только не спрашивай, откуда я взял это название, хватит с меня Демона ночи! Глупость. Вылетело само собой! Не важно, я не знаю, как мы назовём новую планету. Откуда мне знать? Это право властителя.
— Мурана? — повторила женщина, — как ты узнал об этом? Давно?
— Недавно. Приснилось накануне нашей с тобой встречи, — ответил капитан.
Никитина удивлённо всмотрелась в синие глаза мужчины. Она провела ладонью по его щеке. Крепче сжала его руку.
— Я не договорил, — строго произнёс Рон Эру, — я хотел напомнить про случай на экзамене, сейчас подходящий момент! Хватит изображать из себя сумасшедшую! Ты прекрасно умеешь притворяться! Тебе ничего не стоит наврать с три короба! Ты расчётливая, самовлюблённая карьеристка! Хоть раз ты можешь быть откровенной? Поступить честно и рассказать правду?! И нечего прикидываться бедной овечкой. Не ты ли вынудила меня отказаться от проекта «Энергия»? Чтобы стать единственным кандидатом? А теперь пытаешься снова втянуть в свою подлую игру и оставить меня в дураках? Я не позволю унижать меня перед людьми! Хватит морочить мне голову, иначе я расскажу всем, что ты всегда обманывала…
Женщина дико поглядела на капитана и отпустила его ладонь. Затем отвела взгляд. Больше она не реагировала и не сопротивлялась, даже когда её принялись обследовать. Она не обращала внимания на омерзительные прикосновения дотошных врачей, словно перестала чувствовать.
— А они достаточно времени провели вместе, — сказал Зирду Прон, возвышаясь над капитаном, который продолжал стоять на колене подле ложа Никитиной, — вы хорошо знали эту женщину. Как думаете, такие как Зимородков… в её вкусе? Вы, кстати, чем то похожи на него.
Капитан резко вздохнул. Его лицо внезапно осунулось, плечи поникли. Он даже уменьшился в росте, когда поднялся.
— Ни с кем она не проводила время! — ответил капитан, — это всё выдумки Никитиной…
— Не нужно объяснений, я и так всё вижу по вашим глазам, — ухмыльнулся властитель, взяв под руку капитана, он отвёл его в сторону, — вы прекрасно понимаете, что навсегда потеряли доверие Никитиной. Уверен, сейчас вы почувствовали непреодолимую пропасть, возникшую между вами. Вы ощущаете себя предателем! Впрочем, угрызенья совести быстро сменятся раздражением. Потом, вы перестанете терзаться мыслью о потере. Вы станете недоумевать. Может быть, вы сейчас ещё надеетесь вернуть её, но не так сильно, чтобы и дальше терпеть унижения из-за её лжи. Неужели она думала, что вы поверите в её фантазии? Вы здравомыслящий человек. В отличие от неё, вам есть что терять. Или вы не дорожите погонами!?
— Она ничего не обещала мне, — ответил капитан, — совесть её чиста.
— Вижу, сожаления о былом ещё довлеют над вами, но не беспокойтесь, голос разума скоро заглушит их, — добавил властитель.
Никитину оставили одну. Следуя вместе до командного центра, капитан и властитель тихо беседовали.
— Представьте, что всё это правда! — произнёс властитель, — пришельцы, которые внедряются в тело человека, чтобы питаться эмоциями. Какой жуткий симбиоз! Не правда ли?
— Да, не хотелось бы, чтобы нечто подобное вселилось в меня, — согласился Рон Эру.
— А вот если предположить, что вы оказались на месте Зимородкова, — сказал властитель, — как бы вы поступили?
— Если честно, я бы на месте Зимородкова, — немного помедлив, ответил капитан, — я бы послал всех подальше, взял бы Тану и улетел с ней на экзопланету RY!
Властитель остановился, прищурил глаза и искоса смерил подозрительным взглядом капитана.
— А вы, гляжу, всё ещё…, - властитель не закончил фразы и, покачавшись на платформах спецобуви, продолжил, — кстати, да! Я об этом такого же мнения! Если бы они долетели, ну или там телепортировались, и оказались на новой планете, то могли бы преспокойно обосноваться вдвоём. Как Адам и Ева. Зачем эта жертвенность? Если бы солнечной системе пришёл… конец, никто бы их не осудил. Просто некому было бы это сделать! Так бы поступил каждый из нас! Так что это ещё раз доказывает, что не было никакого Зимородкова и никаких пришельцев. Только вдумайтесь, Землю спас капитан первой экспедиции, пролежавший шестьсот лет во льдах… уму непостижимо! Поэтому, лишь страх! Вот кто был её сообщником! Страх обострил её чувства, подчинил разум и командовал делами. Страшно остаться одной во вселенной. Вот она и постаралась спастись. А придумала она эту историю, чтобы обелить себя!
— Не знаю я всех тонкостей психологии, — ответил капитан, — я признаться, и сам запутался. Был ли метеорит, пришельцы, Зимородков? И всё же, уверен, есть люди, чьи поступки способны восторгать и мотивировать на великие свершения!
— Если бы ваши дифирамбы ещё подтверждались фактами! — усмехнулся властитель, — Но я запомню эти слова, через три часа выходим в эфир, нужно что-то вкусное вещать народу.
Властитель умолк и нахмурился, но через миг вновь его лицо просветлело и стало беспечным, как прежде.
— И знаете ещё что, — сказал властитель, — ей нужно быть столь осторожной, чтобы не навредить образу, который мы для неё приготовили! Память о ней должна нести свет и как вы там сказали… именно, мотивировать на великие свершения. Сами понимаете, одно неверное слово, неправильное действие легко обесценивает любой подвиг.
— Я понял, лучше бы ей взорваться вместе с ракетой, — ответил капитан.
— Поэтому, мы должны быть бдительны! Её жизнь сейчас ещё более ценна для нас. Она доживёт до старости, где-нибудь в очень тихом и спокойном месте. Или погибнет на новом испытателе, — сказал властитель, — я ещё не решил! Мы должны понимать, что теперь судьба героического поступка в нашей ответственности.
Взгляд властителя, как всегда проницательный и быстрый, скользнул по лицу капитана. Зирду Прон имел врождённое свойство угадывать мысли и молниеносно переключаться. Он уже заметил, что капитан занят некими размышлениями, не решаясь их высказать.
— Действительно. Вы здесь. И я здесь, — развёл руками властитель, улыбнувшись, — мы оба здесь, летим неведомо куда! Но почему… никто не ответит?
— Есть люди, которым можно верить на уровне инстинкта, — сказал капитан, — простите, но я знаю, что есть люди, которые поступают не как многие. Тоесть, совершают поступки, не задумываясь о личной выгоде.
— Вы раскаиваетесь, что не поверили ей, — произнёс властитель, безразлично оглядев свои отполированные ногти, — не слишком ли поздно?
Капитан и властитель достигли центрального отсека. Затем, кратко в деловом тоне обсудили детали дальнейшего полёта, показатели систем и расстались.
Когда капитан удалился, Зирду Прон прошёл в свои комфортабельные, просторные апартаменты и принял полулежащее положение. Но он не был спокоен. Он нервно ёрзал на мягком, массажном кресле. Ему не хотелось никого видеть. Он не желал, чтобы кто-либо заметил его волнение. С ним что-то происходило, он ощущал. Нет, внешне властитель был прежним, но внутри…