— Серьёзнее некуда! — уверил Том.
Эндрю задумался. С одной стороны, случайный знакомый лезет в весьма деликатную сферу жизни, куда чужих просто не пускают. С другой стороны американец успел проявить себя в качестве мудрого советчика. Махнув рукой на действительные и кажущиеся нарушения этикета, он решил помощь всё же принять. От одной этой мысли настроение у него поднялось.
— Том бредит Глорией с первой их встречи! — уточнил Эндрю — Ладно, что должны сделать мы?
— Друзья мои, мы будем аккомпанировать Тому. Гитарами все владеют? Мы будем кабальеро в сомбреро. Пение серенад, это же испанский обычай?
— Да, это будет славно! Испанской гитарой мы, конечно же, владеем.
— Вот и отлично! Том, ты говоришь по-французски?
— Разумеется!
— А сумеешь спеть по-французски?
— Если мелодия не слишком сложная, то да. Но кабальеро должны петь по-испански!
— Ерунда. Мы будем донами и грандами поющими по-французски. А теперь сидите тихо, я напишу текст первой песни.
У бармена нашлись бумага и карандаш, и Александр принялся писать тексты песен, которые учил в таком далёком студенчестве, когда изучал толком и не пригодившийся французский язык. Здешнее тело, как выяснилось, французским языком владело, из чего следовал вывод, что Шолто Тавиш, перед тем как податься в бандиты, получил неплохое образование.
Французские тексты «Падает снег», «Если б не было тебя» и «Индейского лета» написаны. Написаны и ноты: не зря всё-таки бесценные детские годы угроблены в музыкальной школе.
— Ну что, друзья мои, приступим к первой репетиции? На первый случай мы споём а капелла, а завтра порепетируем с инструментами. Согласны?
У Тома оказался недурной баритон, да и со слухом всё оказалось в порядке. Он уверенно пел, читая с листа:
Et si tu n’existais pas,
Dis-moi pourquoi j’existerais?
Друзья не менее уверенно подтягивали, так что было понятно: на чрезвычайно важном выступлении они не облажаются.
— А…
— Что ты хочешь сказать, Том?
— Может быть, мы не станем тянуть? Думаю что будет лучше если я пойду петь серенаду прямо сейчас. Боюсь, что до завтра вся моя решительность рассыплется прахом.
— Верно, Том, в таком деле промедление излишне. Только тогда мы немного изменим первоначальный план! — объявил Берти, поднявшись из-за стола, быстро вышел из паба.
— Куда это он побежал? — удивился Эндрю.
— Надо полагать, что нашего друга посетила гениальная мысль. — успокоил его Александр — Мы скоро узнаем, что он задумал.
И верно, ждать пришлось совсем недолго. Не прошло четверти часа, как вернулся Берти, а за ним в паб вошел целый оркестр со своими трубами, барабанами и прочим музыкальным скарбом.
— Устраивайтесь тут! — Берти величественным жестом указал на свободное место у стены — Алекс! Дай им ноты, пусть хотя бы слегка ознакомятся. Хозяин! Всем пива и по шоту бренди!
Хозяин хотел было возмутиться вторжением лабухов в его паб, но хороший заказ мгновенно примирил его с действительностью.
Спустя ещё два шота и ужин для музыкантов, вся компания покинула паб и заняла место перед гостиницей.
— Где её окно? — глядя на здание гостиницы спросил Александр.
— Вот оно, перед нами. Второй этаж, балкон с розами.
— Ясно! Занимаем позицию! Том, становись впереди. Мы встаем за тобой, а оркестранты в один ряд расположатся за нами. Нужно, чтобы было видно кто исполнитель, а кто команда поддержки. Занимай свое место, дон Томас!
Все построились согласно указаниям, и тут Том вздохнул:
— Жаль, что у нас нет гитар, хотя ты упомянул о них.
— Зачем? — удивился Берти.
— Серенада всё-таки. Нужно уважать классику жанра.
— Джентльмены! Я могу принести гитары. — подал голос самый тщедушный из музыкантов — Только нужны деньги.
Александр сунул руку в карман, извлёк из бумажника несколько купюр и скомандовал:
— Лети как птица!
Не прошло и пяти минут, как запыхавшийся и хватающийся за бок музыкант вернулся. Четыре гитары он тащил как дрова — в охапке, держа за грифы. Как он не растерял инструменты, осталось загадкой.
— Только одна гитара расстроена, а на другой порваны струны. — сообщил музыкант — Но ведь вам только для антуража, правда?
Действующую и настроенную гитару вручили Тому. Ту что поплоше взял Эндрю, а нерабочие достались Берти и Александру.
Том ударил по струнам, оркестр поддержал. Поддержали и друзья. Странно, но на этом месте оказалась удивительная акустика: негромкий баритон Тома зазвучал, как будто поёт профессионал:
Tombe la neige… Tu ne viendras pas ce soir