Вот ведь какие чудеса случались на нашей земле. Но нет худа без добра, как говорится: вся эта история пробудила во мне живейший интерес к истории авиации, очень захотелось узнать о наших предшественниках, заглянуть, насколько это возможно, в лица людей, что стояли у истоков летания, хотелось догадаться, что они чувствовали, о чем думали, когда, рискуя жизнью, начинали восхождение в небо.
Возможно не все со мной согласятся, но я так думаю: потребность человека в крыльях — производная от нашего неосознанного стремления к свободе. Отрываясь от тверди, возносясь над миром, перенасыщенным правилами, установлениями, условностями, человек вдруг ощущает — вот теперь я — это я! На высоте в одиннадцать тысяч метров, на пороге стратосферы, насколько я замечал, когда за остеклением кабины лютует смертельный мороз, когда в разреженном ледяном воздухе без кислородной маски не продержаться и трех минут, никому в голову не приходит склочничать, интриговать, сочинять анонимки… Полет делает человека лучше.
Клянусь, человек на крыльях приближается к богу!
Собирая этот альбом, я думал — взгляните в эти лица, и вы обязательно убедитесь — это правда!
Братья Райт
Из четырех сыновей преподобного Мильтона Райта два брата — Вильбур и Орвил живут в сознании людей, как одно лицо — Братья Райт. Почему так получилось? Ведь братья даже и не близнецы. Вильбур был на четыре года старше Орвила, и характеры разные, и внешне совершенно непохожи были… Братьев связали крылья, те, что однажды, в мальчишескую еще пору, захватили воображение и толкнули их на рисковые эксперименты, терпеливые совместные поиски, на годы упрямой работы, пока 17 декабря 1903 года в 10 часов 35 минут не был совершен первый свободный двенадцатисекундный полет над дюнами Кити Хаука, близ рыбачьего поселка в штате Огайо… Орвил оторвался от земли, Вильбур бегом сопровождает брата.
Так это начиналось — секунды, метры, запечатленные мгновения. Райты не отличались разговорчивостью. Их биографы единодушно отмечают сдержанность братьев, стремление к уединению, но мне почему-то представляется — их осторожная молчаливость не от сути, а больше камуфляж. Имидж — затворников и молчунов — выбран обдуманно, он помогал делу, сосредоточенности на главном. Может ли настоящий молчун выдать такое: «Единственная говорящая птица — попугай, и принадлежит она к птицам, летающим невысоко». Это подлинные слова Вильбура Райта. А вот еще: «Молодые птицы часто перекувыркиваются через голову, пытаясь неудачно спуститься на землю по ветру. Старые птицы никогда этого не делают. Было бы хорошо для нас, насколько возможно, следовать их примеру». Согласитесь, и эти слова, заимствованные из частного письма Райта, не пахнут угрюмостью! Известно, оба Райта оставались всю жизнь холостяками, обстоятельство, которое биографы пытаются связать с нелюдимостью Райтов. Но мне кажется, и тут есть некоторая натяжка. Скорее им, одержимым полетами, прежде всего, не хватало времени на устройство матримониальных дел. Во всяком случае, кто-то из братьев острил: я не женюсь потому что содержать жену — дорогое удовольствие, на полеты и на супругу — не хватит…
Увлечение полетами, началось со знакомства с идеями Отто Лилиенталя — «человека-птицы», летавшего на крыльях, очень напоминавших нынешний дельтаплан. Правда пробиться к этим, казалось бы, таким простым крылышкам, было ох как непросто. Годы проб и ошибок, долгие тренировки на планере, напоминавшем коробчатый воздушный змей, мучительные попытки овладеть методом расчета крыльев, постройка аэродинамической трубы, продувка в ней моделей… Сколько же ушло труда на то, чтобы приблизиться к самолету!
И вот случилось — полетели. Задокументировали полет свидетельскими показаниями, фотографиями и… все равно напоролись на глухую стену недоверия: такого не может быть, потому что не может быть никогда.
Любопытно, когда лед недоверия был все-таки взломан и весь мир вынужден был признать — Райты летают, их немедленно обвинили в том, что честолюбивые авиаторы скрывали свои секреты, намеренно прятались от людей в глуши и, если не сразу получили признание, — то исключительно по собственной вине.
В чем только их еще не обвиняли! Когда начались бесконечные тяжбы из-за патентных привилегий, судейские крючкотворы доказывали: Райты и их друг-покровитель профессор Октав Шанют разгласили принцип управления летательным аппаратом в публичных лекциях и статьях и тем лишили себя права на патентную защиту!