Выбрать главу

Но советские военные были категорически против раскрытия повседневной, рутинной деятельности войск — практически ежедневных выходов на учебные поля, стрельбища, полигоны, танкодромы. Еще более тревожила их перспектива оповещать о каждом выходе «на картошку», строительные работы, участие в парадах, спасательно— восстановительных работах при стихийных бедствиях или подавлении внутренних беспорядков, как было в Новочеркасске. «Выход из пунктов постоянной дислокации в этих случаях, — говорили они, — не может угрожать ничьей безопасности или подрывать доверие». И тут министерство обороны было готово стоять насмерть. Я лично убедился в этом в разговорах с маршалами Огарковым и Ахромеевым.

Другой камень преткновения, который тоже казался несдвигаемым, — это уведомления о самостоятельных учениях ВВС и ВМС. Расхождения тут были схематично просты. Советский Союз — «за», США и под их воздействием НАТО — «против».

Казалось бы, нормальная логика на стороне Советского Союза. Действительно, авиация и флот могут представлять не меньшую угрозу для безопасности, чем сухопутные войска. Пример тому — нападение японского флота и авиации на Перл Харбор, в результате которого США оказались вовлеченными во вторую мировую войну.

Но посол Джим Гудби упорно утверждал, что флот и авиация только тогда представляют опасность, когда действуют совместно с сухопутными войсками. Они настолько мобильны, что их деятельность трудно проследить, а тем более проконтролировать. А в заключение шли ссылки на «свободу судоходства в открытом море», ХЗА и Мадридский мандат.

Вокруг двусмысленных положений этого Мандата развернулась долгая и бесплодная дискуссия, по существу ничем не отличавшаяся от того, что происходило в Мадриде в 1982— 1983 годах. Суть спора сводилась к одному — какой должна быть зона применения МДБ? В Мадридском мандате на этот счет есть три положения.

1. МДБ будут охватывать всю Европу. Тут все было ясно, и споры больше не велись: на суше она будет простираться от Атлантики до Урала.

2. МДБ будут охватывать также «прилегающий морской (в сноске — океанский) район и воздушное пространство». Однако что такое «прилегающий» нигде не уточнялось. В зависимости от национальных интересов эту фразу можно толковать так, что здесь имеется в виду лишь кромка территориальных вод, как это  делала НАТО. Но ничто не мешало и нам утверждать, что она подразумевает обширный район в морях и океанах чуть ли не до берегов Америки.

Поначалу в Москве даже было большое желание поручить делегации провести четкую границу в Атлантике, за которой начиналась бы эта зона. Но потом там пришли к выводу, что лучше оставить всё, как записано в Мандате. Это давало возможность требовать уведомления о действиях ВМС США в Атлантике практически в любом месте и тогда, когда это будет выгодно Советскому Союзу.

3. В Мандате говорилось, что МДБ в прилегающем морском (океанском) районе будут применяться всякий раз, когда военная деятельность «затрагивает безопасность в Европе, как и составляет часть такой деятельности, проходящей в пределах всей Европы». Тут крылась загадка почище предыдущей.

Первая часть фразы, отражающая «подход с точки зрения безопасности», служила прочной основой советской аргументации. Опираясь на неё, можно было объявлять любое передвижение флотов в океане, как затрагивающее безопасность в Европе. И с этим было трудно спорить. Однако вторая часть фразы, отражающая так называемый «функциональный подход», служила столь же надежной основой для позиции НАТО, что МДБ должны применяться только к той части военно— морской деятельности, которая охватывается формулой «корабль — берег». Иными словами, МДБ применяются тогда, когда идет высадка десанта, и с моря оказывается огневая поддержка войскам на суше.

В общем, это был заколдованный круг. Дискуссия с такими заданными параметрами могла идти бесконечно, и ход ее определялся уже не здравым смыслом, а фантазией, изобретательностью и ораторским искусством делегаций. Разорвать этот круг могло только политическое решение на высоком уровне.

4. Ограничения

Ограничения принято относить к мерам безопасности, которые идут дальше уведомлений и могут предусматривать установление пределов (лимитов) для некоторых видов военной деятельности — ее масштабов и размеров, продолжительности, частоты, времени и места проведения. Предложения по ограничениям содержались во всех внесенных предложениях на Конференции кроме НАТО.