я лечу!
и сыплются искры
в ночную
высь.
спасибо
спасибо
тебе и этому миру
за каждое имя,
за выкрик
на маленьком озере
и дождь
чуть-чуть раскосый,
за тонущие
обиды
и ожидания.
спасибо за всё, что смыто
с меня
здесь.
всё, пора домой!
пускай утки плещутся,
хвостом
бьётся рыба
об уже негладь —
спасибо
за то, что я
есть.
***
а я буду тихо
тебя любить,
пока выкрикивают
в телевизоре,
пока небо
расчерчивают
горючим мелом
и пеплом,
пока люди
лишаются человека,
я буду,
как умею,
тихо и честно
любить тебя —
до прекращения,
до перемирия.
***
хочется всё-таки
вылезти из себя,
сорвать любимые родинки,
карие глаза
испачкать
какими-нибудь чернилами,
всё назначенное,
запланированное
послать к бесу,
под три черты,
а здесь —
быть
самому,
без желаний понравиться,
без чувств,
без заламываний пальцев,
без всего,
что есть и было
мной.
хочется своё имя
лезвием
на цветные буквы
разрезать
и дунуть —
чтобы летело
всюду!
двое
ночь вскрыта —
дело к третьему часу,
а мы всё говорим,
рассказываем
истории, почти
медицинские факты,
заново учимся
не перебивать
и поддерживать
диалог.
у меня и прежде
так было —
я заслушивался
и выговаривал
своё наилучшее,
никому нераздаренное
только тому,
кого любил.
дело к утру
и солнце над миром
поднимается.
так легко —
друг-другу на пальцах
всё
объяснить,
а потом
каждому свои сны
в своём доме —
так легко,
когда вас — двое.
***
нужно в дом,
в любимую вазу
нарвать свежих цветов.
каждый
разглядеть
и поставить в воду —
нужно от всех
попробовать
оторваться,
побыть без корня,
пока его пальцами
и почти не больно
кто-то сдерёт.
я верю, что тут
для каждого вовремя
зацветут
июльские,
вымоченные солнцем,
лютики,
голубой цикорий
или шалфей.
я полные руки
нарвал себе
лета пахучего —
теперь
я счастлив!
любить
я боюсь высоты,
провалиться или упасть —
за это не стыдно,
стыдно за
попытки
удержать на своём лице
соскользающую улыбку
перед теми,
кто уже
открыто и долго
не улыбался мне,
перед теми, кто
просил отойти,
кто ножкой отодвигал
прощения и мои стихи,
кого я
хотел и мог
ни за что и за всё
оправдывать перед богом,
только
зря —
за это стыдно и грустно.
я боюсь не влюбляться —
я боюсь
любить.
приятель
не считать —
пускай считают часы
над пустой кроватью
сколькими
мы обменялись
вопросами, усмешками
о чьих-то там связях
и самом нежном.