— А… Мне нужно было подумать, — беловолосый парнишка растерялся и, скорее всего, из-за этого ответил правдиво, не успев утаить легкую грусть в голосе. Но быстро вспомнив перед кем он находится и, вообще, кому отвечает, поспешно улыбнулся и непринужденно дополнил: — Они начнут без меня, да и думаю праздник продлится дольше, значит я успею, ведь Рождество выдалось замечательное. Кстати…
— Только попробуй сейчас поздравить меня с вашим дурацким праздником! — Кромешник не обернулся к нему, лишь раздраженно повысил голос, но тени моментально словили недовольство хозяина, резко перемещаясь по комнате и острыми иглами расползаясь на стенах.
Джек не сумел сдержать краткой улыбки, и поспешно опустил голову. А ведь он действительно хотел поздравить, опять забывшись перед кем находится.
Мальчик на кровати вздрогнул, и Фрост сразу перевел внимание, всматриваясь в хмурое спящее лицо.
— Может уже прекратишь? — нетерпеливо поерзав и желая спрыгнуть, да развеять плохой сон, быстро спросил Джек.
— Нет. Это тебе не золотые и прекрасные сны, — Питч хмыкнул, без удовольствия вспоминая Песочника, — Кошмар нужно поддерживать продолжительное время, а если прервать, послевкусие эмоций ребенка останется не понятным, и весь урок, что он получил во сне, можно будет выбрасывать на ветер.
— Не понимаю я тебя… И, вообще, на кой сижу здесь, вместо того, чтобы останавливать?!
— Напомнить о вашем — «всё хорошо и всё прекрасно»? Кто упустил Баланс? Ах… Да. Это был твой близкий друг — Хранитель Рождества, — брезгливо усмехнувшись, Кромешник отодвинулся от кровати, но Кошмар продолжил терзать ребенка во сне.
— Слушай… — Джеку и впрямь надоело, он конечно может постараться и не вмешиваться в «перевоспитание» детей, естественно в умеренных количествах и под его личным присмотром. Но переводить тему на Хранителей, опять на веру и на самого Николаса, это было чересчур, к тому же, с недавних пор у Фроста самого Хранители — больная тема. Дух Зимы спрыгнул с подоконника, и приблизился к нагло изучающему его Королю Кошмаров.
— Как интересно, Джек... — останавливая юного Духа, шипяще проговорил Питч, — В этой комнате два страха. Один — от ребенка, но вот другой… — он многозначительно промолчал, довольно смотря на Ледяного Духа.
— И чего же настолько начал бояться наш храбрый Джек Фрост?
Дух Веселья резко выдохнул и отвел взгляд. Эта задетая тема о вере и о Северянине. Да, сомнения всё больше брали над ним верх. И страх присутствовал в тех сомнениях. С каждым днем разрастаясь, и почти уже не помещаясь в больших прозрачных сейфах.
Желтые глаза Короля победоносно блеснули, и Кромешник самодовольно усмехнулся, делая шаг ближе, с довольством явного превосходства и всезнания смотря на растерянного и слегка злого Ледяного мальчишку.
— Маленький Снежный Дух боится предательства, боится, что его действительно используют? — наклонившись к Джеку, тихо проговорил Питч.
— Нет! Я думал над твоими словами, анализировал поведение друзей, но ты не прав! Они не могут так со мной поступить, и тем более врать всё это время. Ты еще раз ошибся, Кромешник!
— Настолько уверен? Можешь здесь и сейчас дать мне стопроцентное заверение, что это так? — Бугимен вскинул бровь, теперь более спокойно смотря на Фроста и не издеваясь над ним. Судя по колебаниям и отводу глаз юного Духа, тот не был уверен, и сам прекрасно это понимал. А Кромешник продолжил:
— Никто из них не признается, Джек, и не скажет правду тебе. И всю остальную информацию не разгласят, которую они скрывают в частности, ибо твои Хранители никогда по-настоящему тебя не примут и не будут доверять, потому, что ты — новенький, необузданный, непослушный и самовольный Дух! Очень самовольный и с очень свободным взглядом на мир. У тебя нет фанатичной идеологии. Ты можешь рассмотреть две стороны медали, а не только ту, которая светлая и блестит, и прекрасно понимаешь и принимаешь, что нужны две части, два взгляда на одну проблему, и две стороны!
— Но именно я нужен им, и они верят в меня! Моя миссия — быть Хранителем, они этого хотят от меня, и приняли меня! — отчаянно не желая принимать слова Короля, Джек старался ухватиться хоть за один факт.
Но Кромешнику этого не хотелось. Не сегодня. Хватит мальчишке цепляться за то, чего нет.
Он недовольно перевел взгляд на ребенка, который беспокойно спал, незаметное движение кончиками длинных пальцев, и половина Кошмаров рассеивается, оставляя лишь одно маленькое облако над головой спящего ребенка. И вновь всё внимание переводится на Духа Зимы.
— Ты понимаешь, что сейчас сам себе ответил? — практически нормально и без колкостей спрашивает Питч. Ему почему-то очень сильно хочется отшвырнуть Джека к ближайшей стенке, отобрать посох и вновь сжать пальцы на холодной шее. Так Джек понимает гораздо лучше, а не уходит в свои мысли, закрываясь и убеждая себя.
Ребенок, которому так и не дали уверенности в себе, подкармливая одной лишь фальшью.
— Я говорил тебе, что Хранители дальновидные, Джек. А теперь представь, насколько дальновиден Луноликий? Ты думаешь он не предвидел, что когда-нибудь им понадобится помощь, в лице сильного Духа?
— Тогда, если всё это ложь и меня используют, почему он сразу не сделал меня Хранителем? Было же проще! — разозлено вскидывает голову Джек, смотря в желтые глаза совсем близко, и, в принципе, забыв, что они находятся в комнате ребенка.
Кромешник лишь усмехается, словно прекрасно зная ответ и знал его всегда, что, впрочем, так и есть. Он не тянет время, просто осматривает Джека скучающим взглядом, и спокойно отвечает:
— Во-первых, он ждал подходящего случая. Во-вторых, ты должен был принять факт своего нового существования и, конечно же, набраться сил, — Питч ухмыляется, прекрасно видя настолько быстро страх распространяется в душе юного Духа, — Ах, ну да, конечно же, третье, — тебя нужно было довести до состояния полного отчаяния, до того, что тебя никто не видит и не верит в тебя! И, конечно, после трех столетий ты согласишься на всё, лишь бы тебя признали Хранители и тебя стали видеть детки! Ты — запасной план Луноликого, Джек, который просто используют, когда пришло время.
В комнате наступила едкая тишина, Кошмары медленно сползали вниз, оставляя ребенка в покое. Порции ужасов ему хватит надолго. За окном медленно серело, и переливы фиолетового окрашивали облака. Фрост стоял совсем близко, молча смотря в сторону и крепко сжимая посох. Было противно на душе, было гадко и обидно, и самое главное было страшно. Но Джека совершенно не волновало сейчас то, насколько четко Король Кошмаров сможет прочесть его страх. А сам Кромешник понимал, что надо уходить, и так, из-за назойливого Снежного Духа он задержался.
Фроста не было жалко, Кромешник не испытывал сочувствие. Скорее, это было отдаленное понимание и легкая грусть из-за упрямства мальчишки. Королю Кошмаров действительно хотелось вдолбить в голову этому мелкому упрямцу простую истину, которую видят и знают все, но статически не замечает сам Джек.
Глупый, глупый Снежный Дух...
— Пошли отсюда. Тебе пора возвращаться, а я не переношу свет, — Питч не смотря больше на Джека, тенью выскользнул из комнаты, подзывая к себе своего главного Кошмара.
Джек не знал почему послушался Бугимена или просто почему мельком осмотрел успокоившегося ребенка и вылетел из дома, желая еще что-то спросить, и, хуже того, услышать от Кромешника. Тот же, гордо стоял в тени дома, поглаживая морду большому Кошмару. Ледяной равносильно спустился, оглядев коня, кажется, это был тот же, что и в прошлый раз.
Он хотел спросить, зачем Кромешник всё это ему рассказывает, почти разжевывает и вдалбливает в голову, но в углу, где часть стены дома соединялась с гаражной стеной, зашевелилась тень, и медленно на более освещенную сторону вышло… (вышла?) большое существо, в холке равное большому Кошмару. Морда создания была похожа на саблезубого тигра, тело представляло из себя тоже кошачье, только с шипами вдоль всего позвоночника, лапы и очень внушающие когти были тоже кошачьими, но вот последней деталью был длинный и тонкий ящероподобный хвост, с аналогичными шипами и иглами на конце.