— Вы должны что-то сделать, — едва различимо прошептал Джек.
Но Хранители всё равно услышали его, вздрогнув от настолько печального и обессиленного шепота вечно озорного и радостного Духа Веселья. Они и стояли молча, не пытаясь ничего сказать, и, казалось, что даже вечно непоседливые эльфики и бурчащие йети притихли, и неслышно разошлись делать свою работу, главное подальше от центрального зала. Северянин первым сделал попытку нарушить всеобщий ступор и молчание, он деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание собравшихся. Николас открыл рот, чтобы произнести подбадривающие слова и заверить в лучшем, но тут же столкнулся с холодным и опечаленным взглядом Ледяного Духа, который заставил его промолчать, и равносильно остальным опустить взгляд.
— Джек, ты можешь понять, что мы не знаем что делать? Ведь ты сейчас раздуешь из мухи слона и… — всё же постарался подобрать слова Николас, нелепо разводя руки в стороны, и словно пытаясь объяснить так — жестикулируя. Но его попытки были тщетны, и чем больше Хранитель Рождества пытался высказать свою позицию, тем дальше от него ускользали мысли и он не понимал, что говорить, и что вообще делать. В конце концов, после долгих трех минут несвязных слогов и взмахов руками, он символично сплюнул, и так же символично махнул на всех рядом стоящих рукой.
— Да, что ты хочешь от меня в таком случае, Джек? — не выдержав еще нескольких минут гнетущей тишины, грубо спросил Николас, — Я не могу понять, что тебя не устраивает, ведь мы справляемся, конечно, трудные настали времена и дети теперь раньше взрослеют, но мы справляемся! Ведь так? — он оглянулся, ища поддержки у Феи и Кролика, те же переглянулись и закивали в ответ.
— Не устраивает меня? Справляетесь? — равносильно не сдержался Ледяной, он резко подлетел к главному Хранителю и прищурившись, внимательно посмотрев тому в глаза, — Ты совсем ничего не понимаешь или это новая мода — не придавать значения самым важным вещам? Что-то я не помню вашего спокойствия пять лет тому назад!
— Совсем себе мозги заморозил?! — на помощь к Николасу пришел Банни, он отлип от стены и грозно надвигался на Джека, сверля того хмурым взглядом, — Тогда у нас был настоящий и опасный враг, которого…
— Которого вы с трудом победили, и то благодаря новому Хранителю! — рявкнул Джек, — Спасибо, не стоит благодарностей, — он отвесил надменно-наигранный поклон Кролику, но на этом шуточное паясничество закончились. Джек сосредоточился и серьезным взглядом осмотрел друзей.
— А сейчас, что вам мешает поднимать панику? Поверьте, когда у Туф начнут сыпаться перья, а ты, Банни, превратишься в маленького крольчонка, уже будет поздно детям пихать подарки и рваться исправлять ситуацию. Это не тени Кромешника, которые мы видели и с которыми боролись. Я предлагал вам план дарить те игрушки, которые теперь детям привычней, но нет, с чего бы это паровозики заменять на планшеты и супермодные наушники, не так ли, Северянин?
— А чем плохи игрушки… — в голосе Хранителя Рождества отразилась не слышная раньше обида и грусть.
— Они не плохи… Они замечательные и красивые. — сконфуженно пробормотал Джек, — Но, пойми, они уже не так важны… Есть сотовые телефоны, есть соц.сети, есть приставки и другие гаджеты, которые сейчас важны ребятам. Дети заменили игры в снегу на игры компьютерные, они развлекаются, споря со своими ровесниками через переписки, они… Да что сейчас дети только не понабрались, когда открылся доступ в любую точку мира и на любую информацию! И им сейчас важно удостовериться в уникальности себя в первую очередь, а уж после идут друзья, девочки-мальчики, игры, школа, родители, и так далее. И что самое паршивое — вы в этом списке на последнем месте. Последние, понимаешь? Ты знаешь, что уже не солидно детям от десяти и старше верить в Санта Клауса и Зубную Фею? — обеспокоенной скороговоркой проговорил Фрост, теперь буквально нависая над Северянином и сверля его жестким взглядом.
— Всё, Джек. Хватит…
— Хватит? Да ты что? Да разве…
— Я сказал хватит! — грозно вскрикнул Северянин. — Мы из кожи вон лезем, пытаясь сохранить прежнее отношение детей к нам и их добро! Мы всё прекрасно видим, но ничего не можем поделать, кроме, как работать больше и чаще радовать детишек. Мы прекрасно всё замечаем, но стараемся не впадать в панику и сохранять то, что у нас есть, а ты врываешься и, в который раз, поднимаешь панику!
— А по твоему, её нельзя поднимать? — взъерепенился Джек, — Или вы собираетесь дальше ничего не делать? Вера истончается, дети взрослеют, но нет же! Ты не можешь даже изменить стиль подарков под новую тенденцию и, более того, балуешь детей дополнительными, когда они и обычные твои забывают через день после Рождества! — Фрост порывисто выдохнул, часто дыша и понимая, что опять скрипят половицы вокруг него от жуткого мороза. Но от ошеломляющего, до конца не верящего взгляда Николаса, его понесло дальше, и Джек не смог сдержать мыслей при себе:
— Да они стали непослушными настолько, что их не запугаешь теперь ни «списком плохишей», ни чем похлеще, и глубоко им плевать, как вести себя месяцами на пролет! Лишь так, перед Рождеством, улыбаться и делать вид, что они паиньки. Так — для выгоды, чтобы получить от тебя подарок, а после дети снова становятся эгоистами и манипулирующими лицемерами! А теперь вспомни, как я люблю их и пойми, как должно было измениться положение, чтобы я начал думать и говорить настолько осуждающие вещи!
В зале воцарилась отягощающая тишина, разрушаемая лишь шумным дыханием Ледяного Духа, скрипом паркета и близ находящихся балконных перил, впрочем, в этом тоже был повинен Джек.
— Джек, ты слишком импульсивен…
Фрост с печалью посмотрел на говорившего Николаса и понимал, что как бы он не старался, этого Хранителя не переубедить. Надежда оставалась на Кролика и Фею, но Туф стояла позади всех, робко приобнимая себя за плечи и потупив сожалеющий взгляд в пол, а Банни мрачно вглядывался в пространство перед собой, не желая даже шевелиться или смотреть на Джека.
— Ясно. — только и смог вымолвить Дух Зимы. Он крепче сжал свой посох и легко взмыв в воздух, резко развернулся и улетел в открытое окно.
Если бы сейчас он продолжил, то глобального скандала было не избежать, ровно, как то, что высказал бы друзьям всю свою позицию, вместе со всеми глупыми, но эмоциональными оскорблениями и ругательствами. Джек не хотел незаслуженно, пусть он и злится на них, оскорблять Хранителей, ведь они были его друзьями.
Поднявшись так высоко, что снежные облака остались далеко внизу, Джек резко крутанулся, задавая себе маршрут, и со всей злостью крикнул ветру отнести его в Европу, подальше от Полюса и дворца Северянина. Вообще подальше, пока своими словами и необдуманными поступками не натворил дел.
— Что за идиотизм?! — обиженным голосом начал монолог с самим собой Ледяной Дух. Он пролетел половину расстояния, но успокоиться так и не смог, желая понять мотивы спокойного, почти апатичного, поведения всех Хранителей.
— Ты слишком импульсивен, — буркнул обиженный Дух Зимы, процитировав последние слова Николаса. — Да, я импульсивен, а еще я боюсь, что в одно прекрасное утро не увижу одного из вас, болваны! А еще меня бесит, до скрежета зубов, ваше наигранное «всё хорошо»!
Джек рыкнул, снижаясь на несколько километров и ловя совершенно другой воздушный поток. Он был раздосадован, обижен и приведен в полное уныние от слов друзей. Но как бы ни старался отмахнуться от самого себя и потаенных мыслей, у него не вышло. Старые страхи начали выползать наружу, завладевая разумом и Джек впервые, за недели две, подумал о себе, и о своих проблемах в частности. Его остро жалило отрицание Хранителей. Что это было? Упрямый факт и надежда на лучшее? Или… они не воспринимали Джека настолько серьезно, чтоб поверить в его слова и начать действовать?
«Ну нет! Конечно же нет! Они верят в меня!» — яростно отгоняя сомнения, думал про себя Фрост.
Полет продолжался, ледяные потоки ветра порывисто трепали непослушные волосы и забирались под толстовку, приятно холодя кожу. Джек хотел закрыть глаза и немного расслабиться, но единственная мысль-червячок грызла его подсознание, потому он наоборот, лишь сильнее напрягся, понимая, что стоит разобраться с этой темой раз и навсегда.