Лейтенант Мишель Кюизан — погиб одним из первых, выскочив в узкую траншею в тот момент когда гренадеры, подобрались к опорному пункту на расстояние выстрела из «панцершрека» и дали первый залп. Термобарическая граната, влетев в траншею превратила непроснувшегося толком Кюизана, вестового и случайного стрелка в обожжённые головешки мало похожие на человеческие тела. Но сходу, наскоком взять опорный пункт не получилось благодаря сержанту Диуфу и аспирану Рибери, быстро сообразившими, что к чему и организовавшими сопротивление. Тяжелые пулеметы, установленные на окопанных и защищенных мешками с песком — полугусеничных бронетранспортёрах яростно плевались огнем, прошивая атакующих немцев, вскоре к ним присоединились обе трехдюймовые пушки укрытые за каменными постройками фермы.
— Связи со штабом батальона нет! Заорал, пытаясь перекричать стрельбу, скорчившийся у рации капрал.
— Вызывай полк, черт побери! Что значит связи нет! Вызывай! Надрывался Рибери. Он со злой радостью увидел, как снаряд его орудия, смел только что установленную безоткатную пушку немцев, превратив в кровавый фарш, её расчет.
«Атакуют только пехотой! Странно, что нет бронетехники, даже бронетранспортеров и штурмовых орудий…» подумал аспиран, и это была последняя в его жизни мысль. Потому что «ягд-леопард» фельдфебеля Янке, обнаружив позицию бронебойной трехдюймовки в инфракрасный прицел — снес её первым же выстрелом уложив на месте, весь расчет вместе с Рибери. Следом, выползший из леса «панцерягер» Дорна двумя выстрелами превратил в груду дымящегося металлолома, плюющийся огнем бронетранспортер сержанта Диуфа. Боевитый сержант — сенегалец испустил дух не сразу, с ужасом наблюдая как из обрубка его правой руки и дымящейся дыры в животе, толчками на белый снег, выливается его темная кровь.
Восьми выстрелов самоходок вполне хватило, что бы полностью подавить организованное сопротивление сенегальцев и тогда в траншеи- ворвались гренадёры и саперы.
Через пять часов, как и утверждали метеорологи штаба люфтваффе, на Эльзас и Лотарингию обрушился сильнейший за последние десять лет, трехдневный снегопад, полностью парализовав действия многочисленной тактической и армейской авиации союзников. Сотни ударных «жаворонков», «кобр», «ураганов» и «валторн» — оказались прикованы к земле, позволив ударным «кампфгруппам» генералов Штраусса и Арнима вскрыть оборону союзников на всю глубину, блокировать Страсбург и почти замкнуть кольцо вокруг 2 французского и восьмого американского корпусов, пятая колониальная стрелковая бригада генерала Робера Жино, была полностью сбита с позиций и бежала, бросив весь артиллерийский парк, госпиталь и запасы топлива и боеприпасов. Если бы не отвага танкистов из восьмого полка «шоссеров», контрударом задержавших колонны «бошей», то девятая колониальная дивизия была бы разгромлена с ходу. Теперь, танковый полк фузилеров «марин», вобрав в себя отступивший батальон сенегальцев майора Монсабера, противотанковый ракетный дивизион капитана Бийо и разведывательный эскадрон бронеавтомобилей майора Парена, готовились, несмотря на снегопад и колонны бегущих тиральеров, встретить наступающих «бошей» огнем и маневром.
— Как пять лет назад, месье. Такой же хаос и наступление колбасников… Зло сказал Галлону, капитан Шарль Дельгаро, один из опытнейших офицеров полка, в прошлом обычный наводчик танка, прошедший с последовательно всю Африканскую, Сирийскую компании, тяжело раненый при высадке на пляже Сериньяна в день «Ф»…
— Не так, Шарль, не так….сил у бошей нет и взяться им не откуда. Это наступление — сплошная авантюра. Если только в штабах, наши генералы вместе с американцами — не обделались от страха.
— Вот этого я и боюсь, месье. Именно этого.
Капитан де весс- аналог капитана первого ранга.
«Боши»- презрительное название немцев во Франции.
régiment Blindé de fusiliers-marins- Бронетанковый полк фузилеров «марин», чисто французское извращение. Колониальные части Франции — фузилеры «марин» (не путать с морской пехотой) относились к армии, но имели военно-морские звания. Отсюда у танкистов — морские звания.
Линия «Ориоль» — линия укреплений вдоль алжиро-ливийской границы, разграничивающая колониальные владения Франции и Италии после Суэцкой войны. Построена с 1959 по 1967 год и обошедшееся французскому бюджету в колоссальную сумму в два миллиарда франков. Названа в честь президента Франции времен Суэцкой войны, Венсана Ориоля. В отличии от линии «Мажино» — сыграла решающую роль на первом этапе Африканской компании «Свободной Франции» с 2004 по 2006 год.