— Натаскать его партизан, на штурмовой бой.
— Зачем? Партизан на то и партизан, чтобы в штурмовой бой не вступать. Укусил за задницу и бежать. Вот и вся тактика.
— Здесь тактика другая будет. Есть такой город в южном Полесье — Овруч. Еврейское местечко, среди лесов. Так вот, если его взять, то можно и линию «Гинденбурга», с фланга обойти так и линию «Вотан». Смотри…
Громов достал невесть откуда обычную дорожную карту с потрепанными краями.
— Это что? Карта грибника или охотника-рыболова? Брезгливо спросил Филиппов.
— Угадал. Но грибы, нас сейчас не интересуют. Интересно другое… Вот Серж, смотри.
Палец генерала уткнулся в городок «Малин».
— Здесь, мы стоим. Передовые позиции 26 Сибирского корпуса, вот здесь — серая зона. Далее — сторожевые заставы и бекеты 13 егерской дивизии фольксвера генерала Роткирха. Егеря занимают позиции от берега реки Припять до городка Игнатполь. Это более ста верст, по лесам и болотам. На три стрелковых полка и несколько батальонов… Теперь смотри…
Палец, уткнулся в город Овруч.
— Видишь. Если Овруч- взять, у нас открывается веер возможностей. Если на север по единственной дороге — то это на Мозырь, в глубокий тыл линии «Вотан»… А если повернуть на, юг- то Коростень под ударом, на тракте Ковель-Киев и дублирующая железнодорожная магистраль. Весь северный фланг группы армий «Юг», повисает в воздухе, и линия «Гинденбург» обходится.
— Так…Согласился Филиппов. Но там же, болота сплошные. Не подойдешь. Как в операции «Марс» получится, когда восемь танковых бригад в болотах прос…ли…
— Верно. Да и не спрячешь ты такую армаду. А наступать по лесным дорогам среди болот — так себе удовольствие. Вот сейчас на Гомель наступали, если бы не партизаны Ионова в тылу у фрицев — кровью умылись бы.
Филиппов поднял глаза.
— Ты хочешь Овруч, конницей взять? Вы там чего, в штабах совсем, что ли свихнулись? Может десантом попробовать…?
— После операции «Марс», где про…ли не только восемь танковых бригад, но и половину парка транспортной авиации, три бригады парашютистов, любителей воздушных десантов, больше в Генштабе нет.
— А конница?
— В самый раз. Казак, две лошадки, одна оседланная, вторая заводная, на ней все имущество хранится. Овёс, боеприпасы, продукты. Что потяжелее — на санях. А главное, это все не танк или «Татра» с бронекабиной — в наст не провалится и под лед тоже…
— Но снег…болота…
— Конница может там маневрировать. С трудом, но может. Это танки и мотопехота без саперов — никак.
— А легкая пехота? Стрелки сибирские, финляндские?
— Скорость. Пехота в таком снегу, больше двух верст в час, не даст. Конный казак — вдвое быстрее. Может и втрое. Лошадь устала — переметные сумки с грузом перекинул с заводной на основную и дальше попер… За пару суток, окольными путями, к Овручу подойти можно.
— А дальше?
— Дальше? Овладеть городом, коротким штурмом. Заминировать окрестности и держаться…
— Потом танки подойдут? Гренадеры?
— Нет. Помощь поначалу, будет минимальная. Придется рассчитывать на свои силы. С начала марта — болота вскрываются. Оттепель и половодье. Поэтому наступление и рассчитано впритык. Занять Овруч, перерезать рокаду Коростень- Мозырь с севера, на юг. До первого марта. Помощь, вам окажут другие партизанские части Полесья. Для них взятие Овруча — будет сигналом. Они просто перекроют единственную рокаду и будут ждать фрицев. Когда к июню, болота подсохнут — саперы сделают нормальные гати и дороги…Тогда — подойдет тяжелая бронетехника.
— Ты представляешь, сколько надо с собой тащить боеприпасов, медикаментов? На четыре — пять месяцев боевых действий в тылу противника? Какие сани, что за безумие?
— Все продумано. Операция «Марс», нас, многому научила. Немцы в Полесье — что дети в лесу. Они боятся и не любят там воевать. Плюс — это стык двух групп армий! Представляешь, какая бюрократия⁈ Ну и самое главное, даже в самый пик паводка, наши казаки и стрелки могут ориентироваться в той местности, значит обозы снабжения и подкрепления к вам будут подходить регулярно. Сначала лошадками, потом на лодках, потом снова лошадками. Муторно, конечно, но у немцев — не будет и такого…!
— Тебе бы Дмитрий Иванович, в агитаторы военно-просветительского отдела записаться, а не в бронекавалерию. Ишь, как красиво поёшь! Раз надо, значит надо, Дима. Наливай еще по одной. Где наше, не пропадало!
— Господин полковник. Козырнул Филиппов, полковнику Туроверову, командиру дивизионного ертаула(1) из забайкальских казаков и временному командира самого Серёги. Пожалуй, никто, так не подходил на типичного казака-партизана, воспетого в книгах и синематографе — как Ульян Сидорович Туроверов. Под два метра ростом, с бородищей лопатой и коричневыми медвежьими глазками, излучавшими недоверие, облаченный в камуфляжный бушлат, перетянутый старомодной портупеей.