— Разумеется, дорогой Гарри, есть. Ведь не зря же вы меня учили жизни. Да еще и какой! К тому же, неплохо бы смыть в волнах все наши старые размолвки и дурное отношение друг к другу.
— Ну что ж, встречаемся через полчаса там, — сказал он, кладя трубку.
И вот, пройдя через все, я еду в бунгало победителем. Когда я подъехал, машина мистера Моулза уже стояла там, а Джо Науман, небрежно развалясь на сиденье, курил. Меня приветствовал вышедший из бунгало Гарри Моулз:
— Хелло, Сид. Рад тебя видеть.
— Хелло, Гарри. Рад или не очень, но будем теперь видеться довольно часто.
— Я это понял. Ты, конечно, продашь все сведения, которыми располагаешь, за миллион, и я буду вынужден сдержать свое слово и отдать тебе Джулию, так?
— Нет, Гарри, не так.
— Ты хочешь больше? — удивился он.
— Нет, я хочу только Джулию, а деньги меня не интересуют.
— Что?! — удивился он. — Ты же говорил, что многому у меня научился, а заявляешь опять как какой–то сопляк. Кстати, где ты прячешь Джулию?
— Она живет на ферме, где жила моя тетушка Элис, — ответил я.
— Моя дочь на ферме, — сморщился он. — Но все равно: ты мой зять. А где все документы?
— В надежном месте, Гарри. Или вы мне не доверяете? Или вы думаете, что я буду позорить свою, — я подчеркнул это слово, — семью? Правда, вы вынудили меня уйти в отставку. Я уже написал бумагу. Ведь я дал слово, что если не найду преступника, то уйду в отставку.
— Это к лучшему, Сид. Я найду тебе место поинтересней. А этих преступников все равно найдут…
— Нет, Гарри, я думаю, что не найдут. Но поиски могут привести к тем же фактам, которые раскопал я…
— Ладно, поехали к Джулии, Сид. Думаю, что ее обрадует такая новость. Ты действительно закрутил девчонке голову. Я думал, что это просто увлечение.
— Нет, Гарри, — ответил я. — Я же сказал, что надо смыть все старое в волнах. К тому же, я должен вам еще кое–что рассказать. Я не хочу, чтобы беря меня в зятья, вы думали обо мне, как о мелком мошеннике и шантажисте, который благодаря случайности, смог достичь своей цели. Нет, я все сделал из любви к Джулии. Даже лейтенант Рейлан сказал, что порядочный человек, доведенный до отчаяния, может пойти на все. Я был в такой ситуации, а теперь хочу стать не просто зятем, а любимым зятем мистера Моулза…
— Ого, мой мальчик, у тебя слишком велик аппетит, — усмехнулся Гарри. Ну что ж, пойдем поговорим.
Мы разделись в бунгало и вышли в плавках на пляж, направляясь к зонтику.
— Давайте, Гарри, присядем здесь, покурим и поговорим, — предложил я.
— А почему именно здесь? — удивился он.
— Хотя бы потому, что я уверен в том, что здесь нет микрофонов, усмехнулся я, — и нашу тайну будем знать только вы и я…
— Да, но я забыл сигары в домике, — сказал он.
— Не волнуйтесь, я захватил вам сигары, а себе сигареты.
Опустившись на теплый песок, мы закурили.
— Итак, — начал я, — вы сказали, что будь у меня миллион, вы бы отдали за меня Джулию, даже не поинтересовавшись, откуда я его взял, так?
— Да, но я не пойму, к чему ты клонишь, Сид? Мы ведь все уже обговорили…
— Еще не все, Гарри. Не все… Но потом вы пригрозили мне по телефону, помните? — спросил я.
— Да, но к чему теперь это вспоминать? — удивился он.
— Я был доведен до отчаяния…
— Я сожалею об этом, Сид, но не будем вспоминать о прошлом, или ты хочешь получить побольше приданого? Так я свою любимую дочь не обижу…
— Не в приданом дело, Гарри. Меня недавно постигло большое горе: умерла моя тетушка Элис, но она оставила мне весьма приличное наследство…
— Наследство, — фыркнул Моулз, попыхивая сигарой, — несколько тысяч ты называешь приличным наследством?
— Нет, гораздо больше. Ее наследство исчисляется несколькими миллионами.
Я думаю, что это где–то три — три с половиной миллиона в драгоценностях и несколько десятков тысяч в звонкой монете…
— Но откуда такое богатство у твоей тетки, жившей так бедно? — удивился он.
— Да это же драгоценности из коллекции твоей Стеллы, Гарри…
Он подскочил на месте так, будто его в задницу ужалил одновременно целый рой пчел.
— Моя коллекция? — заревел он.
— Тихо, Гарри, тихо… Той коллекции уже не существует. От нее остались только два предмета: браслет, подаренный Арчи Хоуком артисточке, да перстенек, обнаруженный у покойного Хенка Брейга. Остальные камни прошли частичную огранку и оправлены в более изящные и красивые оправы, несколько под старину. Так что я смело могу их всем показывать, застраховать, а потом продать. И никто не сможет доказать, что это бывшая редкая коллекция мистера Моулза. А драгоценности Бетти Хоук пошли на оплату работы, но некоторые камешки из них были добавлены в изделия. Вот моя новость, Гарри, — закончил я.