— Которым вы оставили свой адрес… — И он подробно описал мне Мигуэля и Фреда…
— И что вы им ответили? — спросил я, чувствуя, что могу потерять контроль над собой.
— Что вы выехали отсюда и вернетесь только завтра утром…
— Благодарю, — сказал я и протянул ему еще пять долларов.
— О, сеньор!.. Премного благодарен вам…
Я не стал выслушивать его благодарность, а прошел в номер. Я не мог понять, как меня разыскали, но это случилось и теперь заставляло меня принимать быстрое решение.
Я тщательно проверил все в номере, собрал свои вещи, спустился вниз и предупредил портье, что, если утром не вернусь, то номер могут сдавать, и взял такси.
— В аэропорт, — бросил я шоферу, погружаясь в свои мысли.
Я был в панике, уже догадываясь, что сделают со мной, если поймают. Я закурил, пытаясь успокоиться.
В аэропорту я рассчитался с шофером и прошел в кассовый зал. И, вдруг, у меня возникло ощущение, что за мной следят, следят за каждым моим шагом. Я огляделся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил, а поэтому подумал, что это может быть следствием перенапряжения. Немного успокоившись, я решил, что несмотря на то, что меня могли убить в аэропорту, я был им нужен живым, а похищение здесь исключено. Но как избавиться от преследователей? Или хотя бы от этого неприятного ощущения? Я уже подходил к кассе, когда услышал объявление, что через час отправляется самолет по маршруту: Мехико–Буэнос–Айрес с посадками в Боготе и Лиме.
— Это как раз то, что мне нужно! — мелькнула у меня мысль.
Я быстро подошел и взял билет до Буэнос–Айреса, уже зная, что выйду в Боготе или Лиме, чтобы покинуть американский континент. Оставшееся время я скоротал за стаканчиком виски в баре.
Наконец, объявили посадку. Я внимательно наблюдал за отлетающими пассажирами, но ничего подозрительного не заметил. Почти перед самым окончанием посадки, я прошел в самолет. Я чувствовал, что весь покрыт липким потом, то ли от жары, то ли от пережитого волнения.
Во время полета я еще раз перебрал все мысленно и пришел к выводу, что самолет мне следует покинуть в первом же аэропорту, чтобы затем продолжить свое бегство. Я путешествовал только с одним портфелем, а поэтому, когда мы приземлились в Боготе, я решил больше не возвращаться в самолет и тихо направился к выходу из здания аэропорта.
— Фернандо!.. Миа амиго!.. — раздался рядом незнакомый голос.
Я остановился, уставясь на незнакомца, который приближался ко мне с радостной улыбкой, протягивая мне руку. Я так растерялся, думая, что мужчина просто обознался, что даже не схватился за пистолет, который был у меня за поясом.
— Миа амиго!.. — радостно повторил он, беря меня за локоть.
И тут я почувствовал легкий укол… Весь мир закрутился у меня перед глазами… Сквозь туман и шум до меня донесся незнакомый голос:
— Помогите, пожалуйста. Моему другу стало плохо от жары и виски… — и чьи–то руки бережно подхватили меня…
Глава 4
Педро Хуанес оторвался от записей, откинулся в кресле, рывком руки ослабил галстук и расстегнул ворот рубашки, как будто тот его душил. Затем он провел рукой по коротко остриженным волосам с проседью. В этот момент он выглядел даже несколько старше своих тридцати двух лет. На бледном лице проступала желтизна, след перенесенной тропической лихорадки. Он уже знал эту историю, знал и ее финал, но переживал еще раз все подробности, пережитые близким для него человеком, чтобы в конце этих записей еще раз уточнить то, что должен выполнить оставшийся в живых, помня последнюю волю умирающего… Он плеснул себе в стакан виски, выпил и закурив сигарету, вновь углубился в чтение записей.
Очнулся я в подвале незнакомого мне дома. Мои руки были крепко связаны веревкой, а передо мной сидел улыбающийся Мигу эль.
— Ну что, отродье собаки, думал, что уйдешь от нас? — проговорил он, показывая свои золотые зубы. — Теперь ты будешь проклинать тот день и час, когда мексиканская шлюха произвела на свет такого ублюдка, как ты…
Я набрал силы и плюнул в его улыбающуюся, наклоненную ко мне рожу. Тут же я почувствовал сзади отменный удар, и все поплыло у меня перед глазами.
— Осторожно! — воскликнул Мигуэль. — Ты можешь так убить его, Фред, а пока мы еще не закончили с ним беседу…
В лицо мне кто–то плеснул воды, и я снова увидел сначала расплывчатое, а потом более реальное лицо Мигуэля, и тут у меня возникла идея использовать свой последний козырь.
— Подонок, — процедил я сквозь зубы, — грязная вонючая свинья… Это ты еще, мерзкий предатель, смеешь меня обзывать?!.. Жаль, что я тебя за твою подлость не убил в первый же день нашего знакомства!..