Неужели могло так случиться, что они никогда не усидели бы, но узнали друг друга?..
Витвит умер неожиданно, субботним вечером. Несколько дней назад он приезжал на дачу, и они с Димой ходили по грибы.
Молодая осень уже позолотила верхушки деревьев, и, хотя день был пасмурный, серый, казалось, на деревьях застыл солнечный луч, потому что листья наверху были сплошь золотые, время от времени они слетали на землю, медленно кружась в воздухе. В лесу пахло грибной сыростью, грибов было много, под каждым кустом, под соснами и березами прятались их крепенькие, разноцветные шляпки.
За каких-нибудь два часа Дима собрал полное ведро, а Витвит ходил за ним следом и жаловался:
— Почему же я не вижу ни одного гриба? Ты видишь, а я — хоть бы один!
Дима с досадой показывал ему:
— Да вот, гляньте, у самых ваших ног подберезовик, неужто не видите?
— А разве это хороший гриб? — изумленно спрашивал Витвит. — Я думал, поганка.
Витвит решительно не умел разбираться в грибах. Он считал, что все съедобные грибы невзрачны на вид, а красивы и приглядны одни лишь поганки. Он срезал подберезовик, который ему показал Дима.
— Я буду сравнивать его с грибами, которые мне попадутся…
Дима прошел далеко вперед, потом обернулся и увидел: старик наклонился, срезал какой-то гриб, издали не различить какой, сосредоточенно вглядываясь, приложил его к своему подберезовику, видно, сравнивал, похожи ли…
Это было смешно и трогательно, как, пожалуй, все, что говорил или делал Витвит.
И вот — в воскресенье днем телеграмма. Прислали соседи Витвита. Димы дома не было, ушел в магазин. Отец получил телеграмму, молча показал матери. Мать заплакала:
— Боже мой! Он ведь только что, совсем недавно был у нас…
Дима вернулся из магазина, взглянул на мать и сразу понял: что-то произошло Когда узнал, произнес те же слова, что и мать:
— Только что я его видел…
Он вспомнил, как Витвит ходил по лесу и примеривал каждый гриб к тому, что был у него, как пел по дороге на станцию, как кричал Диме, стоя в дверях вагона: «Я позвоню, и мы обязательно пойдем с тобой в консерваторию…»
Теперь он уже никогда не позвонит, никогда не приедет к ним, не будет рассказывать о любимых композиторах, не будет играть на своей скрипке…
Это была первая смерть, с которой довелось Диме столкнуться.
— Поедем в город, — сказал Дима, — сейчас поедем…
Они заперли дачу и уехали, все трое.
Дверь открыла соседка Витвита, румяная говорливая толстушка, возбужденная тем, что случилось.
— Заходите, — быстро заговорила она. — Я знала, что вы приедете, ключ еще у меня…
Они вошли в комнату Витвита. Дима думал, что в комнате все стало иным, чем раньше, когда Витвит был жив. Но нет, все осталось по-прежнему: и скрипка лежала на диване, как обычно, в скромном коричневом футляре, и на подоконнике навалены ноты, только не было видно на столе бумаги с написанными самим хозяином словами.
«Вот он уехал, — подумал Дима, — навсегда уехал и уже не напишет сам себе: «С приездом, маэстро!», — потому что никогда, никогда не вернется…»
Он взял скрипку, подержал ее в руках.
— Возьмите ее себе, — предложила соседка. — Я уверена, он бы захотел, чтобы вы взяли…
Отец вопросительно обернулся к Диме.
— Нет. — Дима снова положил скрипку на диван. — Зачем она мне?
— На память.
— Скрипка должна остаться с хозяином, — сказал Дима.
— Дело ваше. — Соседка стала подробно рассказывать, как это все случилось, рассказывать уже, видимо, не в первый раз. И, как свойственно человеку, обычно не избалованному вниманием, она искренне упивалась своими словами. И продолжала говорить, что он постучал ей в стену, и она вдруг испугалась, сразу поняла, не иначе, что-то плохое случилось, и бросилась к нему, а он лежал вот здесь, на диване, — она показала, где он лежал, — и рот у него был открыт, он задыхался, и руки его рвали воротник рубашки, и она тогда, не говоря ни слова, побежала звонить в автомат, вызвала «Скорую помощь», его сразу же увезли, а через два часа он умер в больнице, не приходя в сознание.
Отец и мать слушали ее, и Диме казалось, никто из них, ни родители, ни соседка, по-настоящему не горюет о старике, просто им интересно — ей рассказывать, а им слушать о том, как умер Витвит.