— Ты красивая, — сказала Валя. — Даже очень красивая.
— Кто? Я? — Вартуи задумалась. Не удивилась, не обрадовалась; должно быть, успела привыкнуть к этим, наверно, часто произносимым словам. — Может быть, и красивая, — сказала, — но это пройдет.
— Что пройдет?
— Красота пройдет, молодость пройдет.
— Почему?
— Все проходит. А на эту койку лучше не ложись.
— Как же так? Мне комендантша сказала: вот твоя койка.
— Не ложись. Это Лерина койка, у нас тут одна девушка живет, Лера…
Вартуи присела на койку, стоявшую рядом с Валиной.
— Тут вот какое дело: Лера у нас замуж сходила, — Вартуи засмеялась, блеснули ровные, один к одному, словно на рекламе зубной пасты, зубы. — А потом рассорилась с мужем и обратно к нам собралась, а Василиса, комендантша наша, ее пускать не хочет. Они с ней ругаются все время, Василиса говорит: «Ни за что не пущу обратно».
— А Лера что же?
— А Лера у нас пробивная, пошла в партком, потом к директору и, конечно, своего добилась наперекор Василисе… — Вартуи прислушалась. — Вот она сама, легка на помине…
В дверях появилась крохотная девушка. В руках чемодан и узел, должно быть, с постельными принадлежностями.
Подошла прямо к Вале, коротко бросила:
— А ну вставай!
— Это почему? — спросила Валя.
— Чего ты кипятишься, Лера? — сказала Вартуи. — Она же новенькая, ничего еще не знает.
Крохотная забияка положила узел на одеяло, а чемодан задвинула под кровать. У нее были темные, без блеска, похожие на антрацит глаза, пористая кожа, крупный рот, как бы взятый с другого, более широкого, большого лица.
— Это твой чемодан?
— Мой, — ответила Валя.
— Убери, он мне мешает…
Внезапно в комнату влетела комендантша. Щеки ее, казалось, пылали еще сильнее.
— Явилась, — бросила она на ходу Лере. — Долгожданная наша…
Лера достала из кармана какую-то бумагу, помахала перед носом комендантши.
— Можете не волноваться, Василиса Карловна, сам директор подписал.
— Покажи — сказала Василиса Карповна.
Взяла бумагу, стала читать про себя, надув толстые губы.
— Если и вслух прочтете, тоже не споткнетесь, — язвительно произнесла Лера. — Как, уяснили?
Василиса Карповна только глянула на нее — Валя даже удивилась, до того злыми, колючими показались эти маленькие, заплывшие глаза. Потом обернулась к Вале
— Что же мне с тобой делать?
— Не знаю, — хмуро ответила Валя.
— А я знаю, — вмешалась Вартуи. — Вот сюда можно еще одну койку поставить, рядом с моей.
Василиса Карповна саркастически усмехнулась.
— Может, лучше мы ее с тобой вместях положим?
Вартуи спокойно сказала:
— Зачем так говорить? А койку можно поставить, здесь есть место, сами видите…
Василиса Карповна вздохнула, однако, видно, решила смириться.
— Раз такое дело, идем, возьмем с тобой койку.
Валя мрачно шагала по коридору вслед за Василисой Карловной. Как все нескладно получилось. Думалось, заняла лучшее место, не тут-то было… Ее уже тянуло обратно, домой. Может, и вправду собраться да убежать? Она даже шагнула было к дверям, и вдруг ей вспомнилось наглое, ухмыляющееся лицо Мишки-голубятника, его слова: «Приемыш, а туда же»…
Она резко повернулась, пошла рядом с Василисой Карловной.
Кладовая была заперта на замок.
— Вот незадача, — досадливо буркнула Василиса Карповна. — Опять кастелянша куда-то смылась…
— Может, после прийти? — спросила Валя.
— Давай после, через часок…
Когда Валя вернулась в комнату, Лера и Вартуи сидели за столом, пили чай. Лера и головы не повернула, а Вартуи сказала:
— Садись с нами.
Налила Вале чаю в стакан, пододвинула тарелочку с нарезанным ломтиками бисквитным рулетом
Лера, не обращая на Валю внимания, продолжала, видно, начатый еще до прихода Вали разговор:
— А потом он мне говорит: «Если не повинишься перед моей мамой, ты мне не нужна больше!» А я ему говорю: «А мне никто не нужен, ни ты, ни твоя мама!»
Вартуи широко раскрыла глаза.
— Так и сказала?
— Так и врезала, слово в слово!
— Ну-ну! Сильна ты, Лерка…
— Да уж себе на хвост никому наступать не позволю!
Маленькая, сердитая, с воинственно сверкающими глазами, она держала в крошечной руке кружку с чаем, словно гранату. Казалось, еще секунда, и она швырнет эту самую кружку в кого придется…
«С такой лучше не ссориться…» — подумала Валя.