— Ты победил, — мягко рассмеялся Том, тщетно пытаясь прижимать поясницу к полу. Рот Ньюта выжигал болезненную, зудящую дыру в каждом месте, которого касался. В свете от окна Том видел, как движутся его позвонки, когда он наклонялся и как сводятся его тонкие лопатки, когда Ньют выгибался, прижимаясь ягодицами к его животу. — Черт, твое тело, Ньют… — он закатил глаза, испытывая удовольствие от произнесенных слов. Худощавое тело блондина всегда сводило его с ума.
Ньют засмеялся и расслабился, вновь наклонившись к паху Томаса и допустил ошибку. Брюнет рывком скинул его на пол и развел его ноги в стороны, усаживаясь на колени. Он приподнял парня и медленно вошел в него, рассматривая сверху. Ньют вскрикнул, от шока попытался отползти, но Томас схватил его за бока и удержал на месте. Он позволил его рукам держать себя за бедра, чтобы Ньют смог сам задавать темп. Двигаясь медленно, чувствуя каждый сантиметр внутри Ньюта, Томас разглядывал его лицо, смотрел, как парень сжимает пальцами валяющуюся рядом куртку, как скребет ногтями по дощатому полу. Ньют приподнялся, опираясь на локти, с силой сжимая его пальцы. Его затуманенный, заторможенный взор плавал где-то между губами Томаса и его пупком, ощупывая, разглядывая, оценивая каждый дюйм тела брюнета. Томас обнял его, удерживая в вертикальном положении его спину. Он двигался все напористее, и Ньюту оставалось только вдыхать его запах, пытаясь вырвать руки из его крепкой хватки. Он забросил ноги на его поясницу, уже давно забив на боль, отдаваясь ему с полной отдачей. В данный момент не было ничего важнее, чем прижимать Томаса к себе еще крепче, терпя боль в скуле от сильного давления его плеча, терпя боль в сводящих мышцах ног, терпя сильные пальцы Томаса, что оставляли красные отметины на плечах Ньюта.
Томас толкнул Ньюта на пол, отчего плечо блондина обожгла боль, будто в кость ввернули ржавый острый шуруп. Он прикусил губу и запрокинул лицо, не смотря на Томаса, но тот отвлекся на то, чтобы соединить ноги Ньюта, держа их вверху за лодыжки. Угол проникновения оказался глубже, отчего Ньют буквально в голос закричал, но тут же заткнул себе рот своим запястьем. В комнате раздавались только приглушенные стоны, тяжелое дыхание обоих и хлесткие звуки шлепков, когда их тела соединялись.
Блондин чувствовал, что Томас теряет себя. Он шептал его имя, но слова давались с таким трудом, словно горло было зашито и забито песком.
— Я хочу тебя слышать, Ньют… я хочу слышать, — прерывисто простонал Томас, ускоряя темп.
Ньют застонал от сильного толчка и его сознание потекло куда-то в сторону живота, где снова набухал болезненный, но прекрасный цветок разрядки.
— Давай Томми, еще, — выдохнул он и Томас вновь раскидал его ноги, вжимая его в грязный пол. Позвоночник зажгло, когда грубое дерево содрало обнаженную кожу. Зажатый между их телами член Ньюта пульсировал от напряжения и через несколько секунд парень кончил себе на впалый живот, содрогаясь всем телом.
— Ммм… — промычал Томас с улыбкой и позволил себе двигаться так быстро, насколько позволяли изнывающие мышцы.
Между ними текли струйки пота, словно освобождаемое напряжение. Ньют медленно приходил в себя, все еще чувствуя сильные быстрые толчки Томаса, но словно пребывая в параллельном мире, где его мозги плавали в молочном киселе оргазма. Брюнет из последних сил держался на руках, он ощущал, как дрожат ноги Ньюта и просто хотел присоединиться к блуждающему в удовлетворении блондину. По телу бежали огненные волны и с очередной такой волной Томас кончил, выливая себя прямо в Ньюта.
Парень под ним тяжело дышал, будто его горло сдавливали сильными пальцами, но у Томаса не осталось сил на мысли. Он опустил голову на щеку Ньюта, целуя его куда-то в скулу. В голове взрывались фонтаны удовольствия, это было похоже на приступ мигрени, который стремительно перетекал в лихорадку. Дыхание вырывалось обрывочными вздохами, не успевая наполнять парня необходимым кислородом.
Какое сумасшествие, думал Ньют, старательно, и вместе с тем равнодушно, вспоминая, в какой момент перестал существовать. Горячий и тяжелый Томас продолжал придавливать его к полу, все еще находясь в нем, но Ньюту отчаянно не хотелось его отпускать. Только в эти моменты можно было не врать ему и себе. Все кончено, это действительно конец.
Он с жадностью поцеловал Томаса в плечо и когда тот чуть приподнялся, продолжал целовать его везде, куда мог дотянуться из такого положения, в конце просто прижав его снова к себе и пряча лицо где-то в области шеи. Томас обнимал его, тонко чувствуя его настроение. Пришла пора попрощаться.
— Сейчас скажу тебе кое-что, о чем ты даже не догадывался, — пробормотал Ньют в ухо Тому. — Я тебя люблю.
— Даже не мог подумать, — тепло улыбнулся Томас, в душе ликуя от услышанного.
— Пользуйся моей добротой, — серьезно отозвался блондин, но потом все же коротко хихикнул. — Мы два идиота.
— Два влюбленных идиота, — довольно промурчал Томас, вновь чувствуя, как он загорается изнутри желанием ощутить Ньюта ближе.
Блондин словно понял его намерение, потому что его глаза заволокло похожей пеленой и он прикрыл веки, пряча себя от Томаса за пушистыми светлыми ресницами.
Когда Том медленно облизнул его губу, Ньют, изогнувшись, потянулся к нему навстречу, пропуская его язык в свой рот, а сильные пальцы брюнета к своему паху…
***
— В мире, где существуют такие волшебные рассветы, не может быть места такому количеству зла и смертей.
Томас проснулся от слов Ньюта, которые все еще звенели в его подсознании. Ему снова приснился сон-воспоминание о времени до лабиринта. И рядом снова был Ньют.
Реальный Ньют спал рядом, удобно свернувшись калачиком под боком у Томаса. Кажется, они уснули всего несколько минут назад, по крайней мере, дыхание Ньюта была глубоким и ровным, а сам Том чувствовал, что абсолютно не отдохнул. В окне только начал заниматься рассвет, пропуская свои ядовитые безжалостные лучи к ним в комнату. Из приоткрытого окна шел поток пока еще прохладного воздуха и Том натянул на Ньюта кусок одеяла. Блондин благодарно прижался к нему спиной, даже во сне оставаясь милым и воспитанным мальчиком. Томас улыбнулся его затылку, с какой-то затаённой нежностью оглядывая тонкую шею и острые плечи блондина. Сжав зубы от нарастающей тревоги, он заставил себя лечь и улыбнуться, прижимая к себе Ньюта. Они все еще вместе и, несмотря на все неверные повороты, продолжают двигаться.
========== -20- ==========
Комментарий к -20—
Sufjan Stevens – Visions of Gideon
Wyatt – Attention
Low Roar – I’ll Keep Coming
В следующий раз Томас пробудился от неясного шума из распахнутого настежь окна. Ньют что-то крикнул тому, кто находился внизу. Потом махнул рукой и со злостью захлопнул раму, отчего треснувшие стёкла задрожали, но не осыпались.
— Очнулись, блять! — крикнул Ньют, хватая рюкзак и пытаясь впихнуть в него скомканную футболку. — Еще бы через неделю сказали…
— Ньют?! — Томас моргал, пытаясь понять причину его злости. Парень не просто злился, он был в ярости. — Что случилось?
— Нихера! — Сорвался блондин, швыряя рюкзак в угол. — Нихера не случилось, Томас! Эти кланкорожие ублюдки уехали! Мы застряли здесь с тобой!
— Кто уехал? — Не понял Том, находя и натягивая штаны. После прошедшей ночи вещи валялись по всей комнате.
— Эти два чмошника, Галли и Джа, удрали с рассветом из города, наплевав на все свои ебаные обещания! Как всегда, впрочем! — Ньют буквально оттолкнул его с пути, выбегая из квартиры на лестницу и устремляясь вверх через две ступеньки.
В его голове растекалась огненная ненависть к бывшему глэйдеру, к этому городу, к растерянному Томасу, к себе. Почему все снова возвращается к нему? Почему вообще все вращается вокруг него? Как разорвать этот круг? Ньют ворвался в какую-то квартиру и заорал во все горло, пытаясь избавиться от желания кого-нибудь придушить. В нем плескалась уверенность, что он злится по веской причине и, в то же время, его душило чувство стыда за свои эмоции. Он имел право ненавидеть окружающий мир! Имел право сделать кому-то больно, а не только терпеть нападки на себя! Он хотел этого, черт возьми. Хотел всей своей чернеющей душой. Отчего же он винил себя за это желание?