Томас так хотел прикоснуться к нему. От волос до ботинок Ньют был таким родным, и в тоже время, удивительно незнакомым. С чужим расслабленным взглядом, смятой улыбкой, разбрызганным вниманием — этот новый Ньют казался лишь несуразной копией прежнего себя. Однако, эта копия имела собственное мнение на происходящее, и Томасу до жути хотелось узнать, что он думает о нем. Том точно знал, что не отпустит больше Ньюта. Даже если придется завоёвывать его заново, каждую минуту каждого нового дня. Даже если придется убеждать его в том, что это правильно. Потому что до этого момента Томас даже вполовину не осознавал, какой драгоценностью обладает.
— Ты врос что ли? — новый Ньют усмехнулся и дотронулся до плеча Томаса, призывая к вниманию. Бренда оставила их, а он сам уже пару секунд звал его на импровизированную экскурсию по жилой части лаборатории, но брюнет словно завис в своей собственной голове. Странный он какой.
— Извини. — Том слабо улыбнулся и сосредоточился на настоящем. Пришлось покашлять, чтобы голос не звучал так хрипло и потерянно. Ньют снова пытливо вгляделся в его лицо.
— С новичками всегда так.
— Как?
— Сложно. — Том не смог удержаться от дрожащей улыбки. В этом ответе был весь Ньют.
Они прошли по длинному коридору, при этом Ньют отрывисто стучал в каждую дверь на своем пути. Из-за дверей доносились крики показной злости, на что Ньют лишь весело отшучивался.
— Здесь живут не все, но большинство. Не самое приятное большинство, если ты понимаешь, о чем я, — Ньют хмыкнул, а Тома все еще коротило от его голоса. — Ты быстро освоишься. Лекции, тренировки, даже тусовки иногда. Прям детский лагерь. Еще встречи с психиатром и личные… — Томас заметил, как Ньюта едва передернуло, — консультации. Но и это можно пережить. Не так погано, как кажется.
Улыбка Ньюта, успевшая растаять, снова засияла.
Казалось, что он пробыл здесь совсем недолго, но каждый сотрудник успел привязаться к нему. Или это Томас транслировал свои эмоции им в головы. Однако, встречающиеся парни довольно тепло приветствовали его, называя по имени и шутливо подталкивая. Ньют только успевал называть Томасу череду чужих имен, которые были абсолютно безразличны брюнету. Он все хватал воздух, рассеянно слушал парня и пытался не согнуться от ломающегося внутреннего стержня. Металл оказался слишком мягок. К концу коридора у Томаса болели скулы от того, как сильно он сжимал зубы от ревности. Какого черта все эти недоноски так относятся к ЕГО Ньюту? Том чуть не огрызнулся на очередной вопрос от блондина, но вовремя прикусил язык. Ньют не делал бы этого, если бы помнил.
— Ты странно выглядишь… Болит что-нибудь? — в голосе Ньюта разлилась искренняя забота, так жутко наводящая на мысль о прошлом.
— Голова ноет. Пройдет. — Отрезал Томас и понял, что просто не справляется с навалившимся кланком. Не справлялся с тем, что Ньют такой близкий и понятный, вдруг оказался по другую сторону восприимчивости. Том не понимал, как он должен себя вести. Не понимал, как держать себя в руках и выглядеть для Ньюта так, будто раньше не было между ними ничего общего. Мозг отказывался воспринимать Ньюта незнакомцем и уж совсем шел в отказ при мысли, что блондин навсегда им останется. Томас был словно на перекрестке и в какую сторону бы ни пошел, это казалось неверным вариантом. Любое слово или действие казалось чужим.
— Мы можем попросить Терезу помочь… — протянул новый Ньют, снова пропуская волосы через пальцы. Он нервничал рядом с этим парнем. Он всколыхнул в нем какую-то непонятную тревогу и почти забывшийся Ньют опять начал возводить вокруг себя оборонную стену. Просто на всякий случай.
— Ты помнишь Терезу? — опрометчиво спросил Томас и тут же пожалел о словах. Конечно, он помнит ее, идиот, они ведь видятся каждый день.
— Конечно, — недоуменно подтвердил его мысли Ньют, опасливо сощурившись, — я видел ее пару часов назад.
— Ахм… — сконфуженно попятился Томас, коря себя за несдержанность. Нужно быть осмотрительнее со словами.
— Так попросить ее? — казалось, Ньют уже забыл о странности Томаса. — Дать тебе что-то от головы?
— Нет. Я лучше посплю. — Томас резко развернулся и трусливо рванул к своей комнате, оставляя позади растерянного Ньюта, который пожал плечами, глядя вслед новому знакомому. Он так и не понял, что сделал не так, и это неожиданно взбесило его. Какого хрена он должен думать о кланке в голове этого шенка?
Ньют завис, когда последняя мысль мелькнула в голове и растаяла смутным образом. Что за слова? Тарабарщина какая-то.
***
— Как прошло?
Бренда выпрямилась на стуле, наблюдая, как Томас делает вид, что спокоен. Он размял каждый палец на руках, вытянул ноги, прикрыл глаза и сложил губы в узкую полоску равнодушия.
— Нормально, — скучающе бросил он, молясь, чтобы не голос не выдал внутренней дрожи. Спустя два часа он все еще злился на себя за свою реакцию. При мысли о взгляде Ньюта хотелось наорать на Бренду, упрекнуть ее в предательстве, но он помнил, что она здесь из-за него. Она пришла за ним, даже не зная, что Ньют жив. Она добровольно вернулась сюда за Томасом.
— В тебе очень много терпения, Томас.
— Кажется, испаряются последние капли, — процедил парень, закрывая глаза. Перед глазами плясали светящиеся мушки. Он так устал.
— Ты сильный. По крайней мере, должен быть таким. Да?
Томас промолчал, переваривая ее слова. Больше всего хотелось отмахнуться от них. Хотелось послать к черту всю жизнь. Он не понимал, почему они все считают его сильным. Лично себя он принуждал даже к следующему вздоху. Он убил Ньюта своей рукой. А теперь они всего лишь хотели, чтобы он притворился, будто этого не было. Как будто так легко отпустить свой грех. Как будто так легко за сутки воскресить себя.
— Мы попробуем еще, да?
— Не сомневайся во мне, Бренда. — Том устало вздохнул, давя пальцами на глаза. Он боялся смотреть на нее. — Мне просто нужно, чтобы хоть кто-то в меня верил.
***
— Ты больше не хромаешь? — Вот черт, Томас просто не смог удержаться от неуместного замечания. Ньют выглядел удивленным и заинтересованным.
— Почему я должен хромать?
— Это… — Томас не знал, как выкрутиться. Уже в который раз он выпускает наружу то, что надо бы прятать поглубже. — В смысле, мне показалось, что в первую встречу ты хромал.
Казалось, что Ньюта не удовлетворил ответ, но он все же осторожно пожал плечами.
— Вроде нет… — Вдруг он тепло улыбнулся и прикоснулся пальцем к виску Томаса, — да ты просто поехал головой от моего обаяния, чувак.
Том сжал пальцы в кулак и лживо рассмеялся, что не укрылось от внимания блондина. Если бы он только знал, как был прав в этот момент.
— Так зачем мы здесь?
— Ну… — Ньют неопределенно пожал плечами, направляясь в сторону тренировочного зала. — Это что-то вроде тренировочной базы. Нас готовят к опасностям реального мира.
— Ты правда думаешь, что нас когда-нибудь выпустят отсюда?
— А какой смысл нас держать? Дело ведь уже не в лекарстве. Вопрос выживания. — Равнодушно хмыкнул блондин, входя в зал.
Они вошли в огромный металлический ангар, изнутри отделанный странными мягкими панелями. Крыша зала имела продольные направляющие, по которым ее закругленные створки скользили вниз, открывая взгляду узкую полоску хмурого серого неба. Покрытие под ногами пружинило, чем-то напоминая примятую траву и плотный силикон одновременно. Повсюду, через равные промежутки, стояли тонкие металлические штыри, на которых, словно гроздья винограда, висели десятки крошечных камер-передатчиков. Свет шел от двух ровных рядов лампочек на потолке, которые, отражая небесную хмурость, разливали свои туманные лучи по собравшимся. Томас даже на секунду подумал, что в воздухе кружится настоящий туман, но спустя минуту влажные пары испарились сквозь крохотные дырочки в плинтусах. В воздухе остался запах грозы.
— Доброе утро и спасибо, что сегодня собрались без опозданий. — Вдоль их шеренги прошелся невысокий темноволосый мужчина, одаривая юношей и девушек вполне искренней улыбкой. По толпе прошли тихие смешки, а Томас встал поближе к Ньюту, сбитый с толку. — Меня зовут мистер Дженсен. Я приветствую новичков, — его взгляд мазнул по Томасу, — и благодарю старичков за дисциплину. Сегодня мы с вами изучим еще одну реакцию. Переодевайтесь в костюмы и делитесь на две команды. Все, как всегда.