До Дуба они добрались вечером, и Воронко довез её до двери, а сам отправился на озеро, искупаться, да в травах поваляться. Катерина тихонько вошла в горницу.
— Нормальному человеку надо было полгода сорить, чтобы такого результата добиться! — привычно ворчал Кир.
— Отстань! Ты точно родственник Катьки. Такой же зануда и чистюля, — Степан лежал на лавке и подкидывал одной рукой над собой небольшой деревянный шар, а потом менял руку. И не заметил, как Кир, под прикрытием скатерти подкрался почти к самому его уху и громко рявкнул. Степан от неожиданности упустил шар, который прилетел прямо ему в лоб, и рухнул он с лавки. — Ты! Всё, ты труп! — Степан одновременно потирал лоб и попытался перехватить коварного приятеля.
— Нет, это всё гораздо лучше, чем выбор шелков для корзно князя Ратко, — подумала Катерина, и увидев, как мальчишки затеяли возню, которую менее морально закаленные люди сочли бы ожесточенной дракой, шагнула к ним.
— Вот сколько бы я не отсутствовала, я всегда как в детский сад возвращаюсь. Всё те же и в том же состоянии. У одного на лбу синяк, у второго глаз подбит!
— Катька!!! Откуда ты тут взялась? — приятели мгновенно перестали выяснять отношения, помогли друг другу подняться, заботливо отряхнули друг друга. — Спорим, сбежала от князюшки?
— Скорее от вышивания. Терпеть не могу шёлком вышивать! — Катерина первый раз за последнее время поняла, что может передохнуть. Тут не надо что-то изображать, следить за каждым своим словом и мучиться от собственной неуместности. Ещё бы остальные прилетели, и совсем было бы хорошо!
Катя смотрела в зеркальце, как разъярился Волк, когда Ярик сообщил ему, куда полетела его сестра. — А я тебе говорила, что не надо её туда возвращать. Подумаешь, князю поручили… И где он оказался этот князь? Был бы на месте, половины проблем не было бы. Так что поделом бы ему было, — прибавила радости Жаруся. — Понятно, что она улетела оттуда. Скукотищщща! И духотищщщщща! Я бы тоже улетела! И не зверей! Баюн уже завтра заканчивает выяснять, кто где находится и куда Катю можно везти. И завтра мы полетим назад, — Жаруся хихикнула. — Если этот гуляка сможет от дамы сердца отвлечься! Вот ведь… Тут-то март давно прошел, а наш Кот опять встретил любовь всей своей жизни! Не знаю, уж, какую по счёту! Но, как обычно рыженькую!
Катерина рассмеялась, увидев, какую рожу состроил Бурый, и решила, что Баюну придётся выслушать кое-что резкое от Волка, который легкомыслия даже у котов не понимал.
Глава 6. Ангелина
Жаруся, хищно прищурив глаза, следила на Баюном, который тоскливо глядя куда-то вдаль, сидел на ветке Дуба.
— Этот Кот меня забодал! — наконец высказала она своё раздражение Катерине. — Мы сюда спешно ушли, потому что он в Москве влюбился на расстоянии и замучил нас всех! Теперь он влюбился в ту рыжую рыбоедку на побережье, и опять всех мучает!
— А почему рыбоедку? — удивилась Катя.
— Да потому что рыбой она воняла как селёдка! Все кошки как кошки, рыбу едят и не пахнут, а эта прямо благоухает, словно каталась в рыбе только что! — Жаруся раздраженно перебрала клювом пёрышки на правом крыле. — Фу, просто!
— Так, может, она ему любимое блюдо напоминала? — Бурый презирал легкомысленное настроение Баюна, и когда на того находило, стрался с ним рядом не находиться. — Может, он просто голодный был?
— С ним всё может быть! — Жаруся недовольно повела клювом, когда ветер донёс до них первую тоскливую котовую руладу. — Так, всё, это уже перебор! Если он опять включился, возвращаемся назад! Может, созерцание той кошки перебъет у него тоску по этой кошке.
— Угу, и он опять будет вопить по той… А какая у нас та, а какая эта? Я уже запутался… — вздохнул Бурый, который даже больше чем обычно Баюново легкомыслие не любил.
— Ну, по крайней мере, пока он будет думать по какой лучше страдать, мы поживём в тишине и спокойствии! — решительно заявила Жаруся. И с ней согласились все, и даже Сивка, который, имея в полном своём распоряжении табун кобылиц, Баюна, в принципе, понимал. Но, одно дело понимать молчаливого Кота, а другое — пытаться копытами уши затыкать!
Катерина вернулась из теплого лета, полного сочной зелени, запаха земляники и грибов в начало прохладной Подмосковной весны и сразу же побежала домой — очень соскучилась по своим. А наговорившись вдоволь, обратила внимание на непривычную уже тишину.
— Жарусенька, а где это наш Котик?
— Ел, ел, ел, а тепрь спит! — обстоятельно доложила Жар-Птица. — Страдать устал и заткнулся! Представляешь? Тишина!!!