Молли была одета в боевой наряд, который состоял из рубашки, сотканной из туго переплетенных металлических колец, которые её мать сделала из титановой проволоки. Щитки были зажаты сэндвичем между двумя длинными жилетами из кевлара. Всё это при необходимости крепилось на верхнюю одежду. Сегодня она была в коричневой пожарной куртке. Её волосы были заплетены в тугую косу, они вернулись к природному цвету гречишного мёда, рядом, на столе, лежал хоккейный шлем. У Молли было в запасе с полдюжины маленьких фокусов, которым я её обучил, но ни один из них не был предназначен непосредственно для боя. Ее лицо было немного бледным, а голубые глаза серьёзны.
Мыш, сидящий возле неё, огромный и флегматичный, поднялся на ноги и прошлепал ко мне для приветствия. Я наклонился и почесал его за ушами. Он только вильнул хвостом, ничем больше не демонстрируя радость, но настороженные карие глаза сказали мне, что он знал, насколько серьёзна ситуация.
Следующим был Мартин, одетый в простые черные штаны от какой-то униформы, черную водолазку и разгрузочный жилет, все было явно куплено на распродаже в военном магазине. Он был на середине процесса чистки и осмотра двух комплектов вооружения: штурмовых винтовок, тактических дробовиков и тяжелых пистолетов. У него на поясе были закреплены ножны с мачете. Вторые нейлоновые ножны лежали на столе, рядом с комплектом для заточки. Он никак не отреагировал на мой приход, продолжая невозмутимо собирать пистолет, который закончил чистить.
На противоположной от Молли стороне кофейного столика, возле военного арсенала Мартина, стояла доска с маленькими шахматными фигурками. Рядом с Мартином сидел мой брат (Мыш, закончив приветствовать меня, вернулся на свое место между ним и девушкой), он был одет в дорого выглядевшие шелковые штаны и кожаный жилет, все белоснежного цвета. Оружейный ремень, на котором были закреплены кобура с крупнокалиберным пистолетом и меч с изогнутым внутрь лезвием, старая испанская фальката, был небрежно повешен на угол дивана. Сам он, лениво откинувшись спиной на диван, наблюдал за своим оппонентом через полуприкрытые ресницы.
Мёрфи красовалась в таком же черном разгрузочном жилете, как и у Мартина, но более изношенном и лучше подогнанном. Их, как правило, не шьют таких размеров, как надо для Мёрфи, поэтому она не могла покупать их очень часто. У неё был свой собственный жилет из кевлара и брони, который для неё сделала Черити на Рождество в благодарность за помощь в прошлом году. Но сегодня Мёрф просто прикрепила композитную броню на свой разгрузочный жилет и на этом успокоилась. Она закрепила свой автоматический на бедре, а её странный прямоугольный пистолет-пулемёт, который напоминал мне о коробке шоколада, был прислонён к стене поблизости. Мёрфи, размышляя, склонилась над шахматной доской, сморщив носик. Наконец, она передвинула своего коня в гущу вражеских фигур и повернулась ко мне. Она бросила на меня всего один взгляд и начала хихикать. Этого хватило, чтобы заразить смехом каждого в комнате, кроме Мартина, который, казалось, никогда не понимал, что вокруг есть другие люди. Сдавленный смех Молли перекинулся на Томаса, и даже Мыш раскрыл челюсти в широкой собачьей усмешке.
— Ха, ха, ха, — передразнил я, заходя в комнату, так чтобы дать возможность Сьюзен и Сане присоединиться к нам. Никто не смеялся над костюмом Сьюзен. Я чувствовал, что эта несправедливость символизировала неровности в моей жизни, но у меня не было времени, чтобы развить мысль, да и риторика в настоящий момент была мне до лампочки.
— Ну, — сказала Мерфи, когда все отсмеялись, — я рада, что ты выбрался целый и невредимый. А после отправился за покупками, так ведь?
— Не совсем, — набычился я. — Ладно, народ, слушайте. Мало времени. Что ещё мы узнали о месте?
— Мат в шесть ходов, — Мёрфи кивнула Томасу и, вытянув папку из-под стула, передала её мне.
— Размечталась, — лениво протянул Томас.
Я покосился на него и раскрыл папку. Внутри были однотипные страницы, цветные аэро и спутниковые фотографии руин.
— Боже мой! — я удивленно поднял бровь. — Откуда ты это достала?
— Интернет, — невозмутимо ответила Мёрфи. — Мы прикинули, где они засядут и какие меры безопасности им нужно принять, но прежде, чем мы обсудим, как нам лучше приблизиться, нужно знать, куда именно мы прибудем.
Я погладил большим пальцем поверхность драгоценного камня матери и проконсультировался со знаниями, хранимыми в нем. Затем я начал бегло просматривать карты, пока не нашел одну подходящего масштаба, взяв карандаш, я нарисовал на ней крестик.
— Здесь. Это будет примерно в пяти милях севернее от пирамид.