Пока мы идём, мои ноги искусаны насекомыми и по ним беспощадно хлещут ветки, и я беспокоюсь о сегодняшней ночи. Меня совершенно не интересует Пэт. Скажем так, он мне не нравится, даже чуть-чуть. Пэт неплохой парень, но есть что-то чересчур… жёсткое в его шуточках, что посылает сигнал на мой пас*** насилия.
***Прим.: пас (анг. — dar, Damage assessment routine) — программа анализа сбоев для компьютеров.
— Так, где же это колоссальное место для созерцания звёзд? — спрашиваю я в сотый раз, наблюдая за тем, как солнце исчезает за деревьями. — Вы же говорили, что мы почти пришли?
— Так и есть, — соглашается он и вглядывается в свой ручной компас. — Разве у нас здесь не великолепные пейзажи?
— Великолепные, — соглашаюсь я. И весьма. В начале лета всё полно жизни и пышно… включая мошек. Я прихлопываю одну, что садится мне на руку. Я слышу шелест бумаги и вижу, что Пэт повернулся ко мне спиной. Мне очень любопытно, и я продвигаюсь вперёд, чтобы заглянуть ему через плечо. — Что вы делаете?
— М-м…? Ничего! — он прячет что-то, что подозрительно смахивает на карту.
— Мы заблудились? — я не обращаю внимания на то, что внутри у меня всё сжимается от ужаса. Думаю, Коул был прав, и тут же пытаюсь подавить эту мысль.
— Не смешите меня, — отвечает Пэт, после чего улыбается мне ещё одной широченной улыбкой. — Мы всего лишь делаем передышку, чтобы насладиться сумеречным воздухом.
Он делает глубокий вдох.
Я прихлопываю ещё одну букашку.
— Они кусают тебя? — спрашивает он, выказав озабоченность.
— Повсюду, — соглашаюсь я. Пэт должен был предупредить, что мне понадобится спрей от насекомых, но он сказал, что всё, что мне нужно — улыбка. Я по-настоящему сожалею, что отправилась в этот поход. Мне следовало дождаться Коула. В конце концов, что значит ещё три года жизни одинокой девственницы? Я вздыхаю.
— Присядь сюда, — призывает меня Пэт, и, взяв меня за локоть, направляет к упавшему дереву.
Пока он это делает, я слышу хруст ветки в лесу. Я поворачиваюсь, просматривая деревья. Там сумрачно, поэтому становится всё сложнее видеть.
— Что это было?
— Скорее всего, просто олень…
— Вы говорили, что в этом районе есть медведи…
— Это — просто олень, — повторяет Пэт и сжимает моё плечо. — Присядь и дай мне осмотреть твои ноги.
Я сажусь, как мне было сказано, и как только я это делаю, Пэт приподнимает мою ногу и скользит рукой вдоль моей голени. От неожиданности с моих губ срывается:
— Ой!
— О нет, — бормочет Пэт, поглаживая мою ногу. — Жалко видеть, насколько сильно вся эта красота изранена. Бедная девочка.
— Я в порядке, — говорю я, пытаясь отдёрнуть назад ногу. Теперь этот поход уже стал Официально Стрёмным.
Пэт не даёт мне отвести ногу назад. Более того, он поглаживает ладонью моё колено, а потом бедро, и я шлепком отбрасываю её прочь.
— Держите свои руки подальше от меня!
— Не нужно так, Адди, — заигрывающе улыбается мне Пэт. — Хочешь, я намажу тебя лосьоном? У меня здорово получается помогать девушкам чувствовать себя лучше.
— Нет! Оставьте меня в покое.
Ещё один хруст ветки в лесу.
Пэт не отпускает мою ногу, и я, как могу, стараюсь пнуть ему в промежность.
— Я не шучу, Пэт. Это уже не смешно. В этом смысле вы меня совершенно не интересуете!
Уголки его губ напрягаются.
— Не смей, мать твою, меня продинамить! Зачем же ещё ты захотела прийти со мной сюда одна, если не чуток потрахаться?
Я аж задыхаюсь от изумления.
— Ради природы! И я не хотела идти одна!
— Тебе не стоит больше играть передо мной недотрогу, детка, — шепчет он. — Я — это уже решённый вопрос.
И он снова поднимает руку и скользит ею вверх, по моему бедру.
На этот раз звучит так, будто что-то громоподобно проносится сквозь лес… и направляется прямо в нашу сторону.
Глава 5
Коул
После того, как последняя туристическая группа снаряжена, я закрываю магазин и направляюсь на турбазу. Офис Ила служит местом встречи для большинства туристических групп даже в тех случаях, когда они не возглавляются Илом или его командой. Он не отказывает в этом, полагая, что оказывает услугу жителям этого городка, и те будут поддерживать нашу сторону, если тайна нашей обескураживающей уникальности выйдет наружу.
Ил считает, что если тайна откроется, это не повредит. Люди в наших краях, в большинстве своём, настроены прагматично и практичны и, скорее всего, не превратили бы нас в цирковых мартышек, нежели там, внизу, в крупных городах. Ну, как бы то ни было, я вообще не знаю, что об этом думать. То, что мы живём рядом с людьми, ещё не значит, что мы сами люди.