Я тащила свой маленький чемодан вверх по крыльцу его красного кирпичного дома, улыбнувшись, я представила его реакцию, когда он увидит меня у двери. Но наверху мое лицо поникло.
Дерьмо. Мне нужно позвонить в домофон, чтобы попасть внутрь.
Я не подумала об этом. Мой сюрприз может быть разрушен до того захватывающего «Посмотри Какая Я Спонтанная» момента, который по моему плану, должен был произойти в коридоре возле двери его квартиры. Такого эффекта уже не получится, если я объявлю о своем прибытии через домофон. Могу я притвориться кем-то другим? Позвонить в другую квартиру и объяснить ситуацию? Но в какую квартиру? Я больше никого не знала здесь.
Переступив с ноги на ногу, чтобы согреться, я подождала несколько минут, надеясь, что кто-то выйдет. Когда мой нос и кончики пальцев начали неметь, я сдалась и нажала кнопку квартиры Лукаса.
Предвкушая его голос, когда он спросит, кто у двери, я была поражена, когда он запустил меня, не сказав ни слова. Может, он кого-то ждал?
Подперев дверь своей задницей, я затащила свой чемодан внутрь, затем поднялась на третий этаж. Здание, которому, вероятно, было около двухсот лет, было разделено на квартиры по обе стороны узкой лестницы, которая со временем накренилась. Но мой чемодан был маленьким и легким, а адреналин зашкаливал, поэтому я преодолела последние несколько ступенек две за раз.
У его двери я сделала глубокий вдох. Я на самом деле здесь! Я увижу его через секунду.
Я подняла руку, чтобы постучать.
После нескольких быстрых стуков я отступила, мое сердце с грохотом стучало в груди, а на моем лице была идиотская улыбка. Я не видела его месяц, и теперь собираюсь, черт пробери, наброситься на него.
Ничего.
Я снова постучала, на этот раз немного громче.
Ничего.
Какого черта? Он пустил меня, не так ли? Поэтому он знал, что кто-то поднимется. Я проверила дверь — закрыта.
Нахмурившись, я постучала в третий раз, пятью резкими ударами.
— Ладно, иду! — крикнул женский голос за дверью.
Моя челюсть упала. Какого черта?
Голос был женским.
Так же как и тело, что открыло дверь.
Женщина. С мокрыми волосами. И одетая в халат.
Я уставилась на нее, не моргая.
— Ох. — Ее идеально выщипанные брови приподнялись в удивлении. — Я думала, это Лукас. Могу я чем-то помочь?
Мои глаза опустились на полотенце в ее руках. Она поднесла его к концам своих мокрых волос, выжимая их. Это было сине-белое полотенце в полоску. Я знала его. Я использовала его, после того как принимала здесь душ.
Это было мое гребаное полотенце.
Моя шея покраснела под моим пальто.
— Лукас здесь?
— Нет. Он вышел по делам. Он ждал тебя? — девушка лет двадцати шести с голубыми глазами, чистой кожей и длинными пшеничными волосами озадаченно смотрела на мой чемодан.
Моя кровь закипела. Я стояла в своей мешковатой шапке с цветком на боку, в своем зимнем пальто и сапогах в снегу, нос красный от холода, а у Лукаса в квартире Русалочка, свежая из душа, ее щеки раскрасневшиеся от тепла. Держит мое полотенце.
Кто она, черт побери?
Я тяжело дышала через ноздри.
— Могу я спросить, кто ты?
Девушка на мгновение выглядела опешившей, но ответила:
— Я Джессика. А ты?
Имя ударило меня, как будто кулаком в зубы. Джессика. Гребаная Джессика здесь, в его квартире.
Нет, нет, нет. Этого не могло случиться. Джессика не была частью «Спонтанного плана».
— Я Миа. — Я ждала ее реакцию на мое имя, конечно же Лукас упоминал обо мне.
Она выглядела озадаченной.
Не может, черт побери, быть. Он не рассказывал обо мне?
— Миа Девин, — продолжила я, ощетинившись. — Его... его... — слово «девушка» застряло в горле. Но я была его девушкой, так? Мы были влюблены восемь месяцев! Только потому, что он не любил ярлыки, не значило, что я не могу использовать их.
— Его... — подсказывала Джессика.
— Его девушка, — я вызывающе выпрямилась и посмотрела в ее глаза. — Я живу в Детройте.
Она выглядела удивленной.
— У Лукаса есть девушка в Детройте? — она сказала это так, будто у него могло быть по девушке в каждом другом городе, и если я не ненавидела ее прежде, то сейчас точно испытывала это чувство.
— Да. У него есть. Он никогда не упоминал меня?
Она пожала плечами.
— Нет, хотя я здесь только несколько дней.
Что? Несколько дней? И он не упоминал обо мне? Мое сердце рухнуло как хижина в результате землетрясения.
Лукас изменял мне?
Нет, подождите. Должно быть это какая-то ошибка.
— Ты в Нью-Йорке... несколько дней? Или здесь... — сказала я медленно, указывая на квартиру за ее плечом, — несколько дней.
— Здесь. В квартире.
Это было мое воображение, или она выглядела немного самодовольной, прояснив это? И я заметила, что она не назвала это его квартирой, а сказала просто «квартира». В моей груди заныло еще больше.
— Я вижу. И когда вернется Лукас?
— С минуты на минуту. Хочешь зайти и подождать? Я только вышла из душа, поэтому мне надо одеться, но ты можешь подождать в гостиной. — Ее милое выражение лица было такой же подделкой, как и ее тон, которые говорили мне, что она наслаждается моим неверием, по поводу того, что мокрая девушка в халате говорит мне, что я могу подождать в гостиной квартиры своего парня.
На краткое мгновение я задумалась о том, чтобы стукнуть ее чемоданом и убежать, но я очень хотела потребовать объяснений от Лукаса. Отношения на большом расстоянии требуют определенного доверия, которое, я думала, у нас было, но это казалось неправдой.
— Спасибо, — сказал я уныло. Она отступила в сторону, пока я затащила чемодан через порог и закрыла за собой дверь.
Затем она прочистила горло.
— Ну, я буду в спальне. — Она пошла в спальню — спальню Лукаса! — и закрыла за собой дверь.
Его спальня? Что за дерьмо? Джессика остановилась в его квартире, и он не сказал мне об этом? Как долго он планировал хранить это в тайне? И почему он не рассказал ей обо мне? Он спит с ней? Он не мог. Он просто не мог. Такая двуличность казалось совсем не похожей на него, но я начала задаваться вопросом, знала ли я его так хорошо на самом деле. Как хорошо ты можешь знать человека, когда встречаешься с ним на большом расстоянии, как мы? Конечно, мы много говорили, но я слышала только то, что Лукас решал говорить мне.
Мои руки и ноги дрожали, когда я сняла свою шляпу и перчатки и бросила их в свою сумку. У меня не очень хорошо обстояли дела с сюрпризами, даже с хорошими, а это был полный отстой. Хоть я и не была той, кто предполагает худшее в любой ситуации, очевидность всего была не в мою пользу. Чувствуя себя извращенкой, решила поискать вокруг доказательства его измены.
Квартира была длинным прямоугольником. Спальня была в задней части, кухня в середине, а ванная напротив кухни. Вдоль одной стены был диван, а напротив камин, который больше не функционировал, и полка с книгами. Я искала возле дивана, надеясь увидеть доказательства в виде простыней или покрывал, подушка — хоть что-то, что скажет, что он спит здесь, а не с ней. Ничего.
Поглядывая на дверь спальни, я вошла в ванную и посмотрела в мусорную корзину. С отвращением к самой себе я заглянула внутрь нее, чтобы найти упаковки от презервативов или хуже того — использованные презервативы. В корзине не было ничего, кроме ватного диска и использованного розового станка. Каким-то образом это было почти как найти презерватив.
Она брилась! Она ждала близости с кем-то?
И он мог вынести мусор уже сегодня. Там могли быть десятки использованных презервативов.
Раздраженная, я вернулась в гостиную, расхаживая перед камином, скрестив руки на груди. Каждый раз, когда я вдыхала, могла почувствовать гребаный запах ее шампуня, он был до тошноты сладким.
Щелчок — ключ повернулся в замке. Я смотрела, как дверная ручка поворачивается и дверь открывается, затем посмотрела в глаза Лукаса, когда он вошел в квартиру.