#
Благодаря раунду номер два в ближайшие полтора часа мы с Лукасом так и не покинули наш номер. К этому времени его друзья уже покинули ресторан, чтобы встретиться с нами, поэтому мы решили сразу направиться в бар и позаботиться о еде позже. В любом случае я не была голодна. Мой живот завязывался узлом при мысли о двух вещах: встреча с друзьями Лукаса, и иметь дело с Джессикой весь вечер. Лукас постоянно переспрашивал меня, нормально ли я отношусь к тому, что она будет там, и я уверила его, что все в порядке.
— Хорошо, — он взял меня за руку, когда мы проходили через вестибюль. — Потому что тебе не о чем волноваться.
— Я знаю, — я старалась звучать более уверенной, чем была на самом деле. — Я не сумасшедшая ревнивица, — сказала я, думая, что сумасшедшая ревность была в самом начале, когда я увидела, как она стоит в халате. — Я полностью понимаю идею о дружбе с бывшей. Но не понимаю, как можно жить с ней в одной квартире.
Съежившись, он повесил голову.
— Я понял это. Боже, я буду долго за это расплачиваться, верно?
Я осторожно толкнула его локтем в бок.
— Нет, я не из тех, кто держат обиду. Я верю, что можно простить и забыть. Двигаться вперед. — Съехаться вместе.
Положив руку мне на поясницу, он повел меня в темный, шумный бар.
— Я говорил тебе, что люблю тебя? И как ты красива?
— За последние десять минут нет.
Он наклонился, чтобы прошептать в мое ухо и его рука скользнула ниже.
— Ты великолепна. И я чертовски восхищен тобой.
Мурашки появились на моих обнаженных руках. Все в этом мгновении было идеально, от его руки на моей заднице, до его дыхания на моей шее. Единственным сожалением было то, что поблизости нет Джессики, чтобы увидеть это.
Все сидения у бара были заняты, поэтому мы с Лукасом заказали напитки и забрели в большую соседнюю комнату, чтобы поискать, где сесть. Там было просторно и уютно, горели только свечи и камин в дальнем конце комнаты. Диваны и кресла были обиты красным с золотым бархатом, столики были из темного дерева, стены покрашены в какой-то янтарный цвет, мерцающий в свете свечей. Джазовое трио тихо играло в углу.
Некоторое время он изучал музыкантов,
— Эй, я знаю этого пианиста. Пойдем сядем поближе. — Мы пошли к столику рядом с трио, и Лукас вытащил кресло для меня, прежде чем опустился слева от меня. Я рассмеялась, когда он пододвинул кресло ближе к моему.
— Я не могу быть достаточно близко, — его улыбка была робкой.
— Я не против. — Я наклонилась и поцеловала его в щеку. — Ты так хорошо выглядишь в этом костюме, что тебя хочется съесть. — Костюм был темно-серый, под который была надета белая рубашка, которую я погладила ему после того, как мы вышли из душа. Он сказал, что я не должна это делать, но я настояла, и эта мирская задача чувствовалась такой личной — ладно, такой свойственной жене, — что я улыбалась как идиотка, пока делала это. Я становилась безумно счастливой, делая такие простые вещи для Лукаса.
Он был, конечно, без галстука. Не думаю, что он вообще подлежал восстановлению.
Через десять минут после того как мы сели, прибыли его друзья, и я встала, чтобы познакомиться. Со всеми, кроме Джессики, которая демонстративно заняла место по другую сторону от Лукаса. Было еще двое парней и две девушки, всем было около тридцати лет. Ранее Лукас сказал, что кого-то он знает со средней школы, а кого-то с колледжа, где они вместе учились, но я почти сразу забыла эти пять имен. У меня была ужасная память на имена. Но я была почти уверена, что высокий блондин, который сидел напротив меня был Крейгом, а справа от меня была Андреа, миниатюрная азиаточка со стрижкой каре.
— Итак, ты та самая Миа. — Андреа пожала мою руку и улыбнулась. — Лукас постоянно говорит о тебе.
Мое сердце трепетало как крылья колибри, и я подарила Лукасу благодарный взгляд. Он говорит обо мне!
— Я работаю с Андреа. — Лукас сел сбоку от меня и поднял свой скотч. — Она преподает психологию образования.
— Как мило, — я снова села, скрестив ноги, и Лукас положил руку мне на колено. Подняв бокал с вином, я спрятала довольную улыбку за своим Бордо. Может, это было по-детски, но мне не было сегодня достаточно узнать, что Лукас обожал меня — я хотела, чтобы люди видели, что он обожал меня.
Особенно человек по имени Джессика.
Я бросила быстрый взгляд на нее, чтобы посмотреть, заметила ли она руку.
Заметила. Она смотрела прямо на нее.
Даааа. Я выпью за это!
— Ну, он определенно хранил ее в секрете от меня. — Джессика хитро улыбнулась Лукасу и хлопнула его по плечу. — Глупыш. И ты должен был рассказать ей, что я остаюсь в твоей квартире, пока не найду жилье. — Она повернулась к группе. — Бедняжка была шокирована, увидев меня сегодня днем, когда она приехала, сделав ему сюрприз. Я была в халате! Можете себе представить? — она рассмеялась, как будто это была самая забавная шутка, которую она когда-либо слышала, но все оставались в тишине. Более неловкого момента, конечно же, не было в разговорах в этом отеле, особенно на Манхэттене. Я вцепилась в свой бокал с вином так сильно, что думала, что раздавлю его.
— А я был в восторге от ее приезда. — Убрав руку с моего колена, Лукас приобнял меня за плечо и притянул ближе. — Самый лучший сюрприз.
Мне удалось скрыть улыбку, прежде чем я сделала глоток вина.
— Ты знаешь меня. Я люблю сюрпризы.
Лукас сжал мое плечо и поцеловал в щеку.
— Хочешь еще бокал вина?
— Да, — прошептала я ему в ухо. — Чтобы выплеснуть в нее.
Похоже, ночь будет долгой.
5 раздражающих фактов (Из 100, но это только после двух часов — реальное количество, вероятно, больше 1000) о Джессике.
1) Она встряхивает свои волосы. Часто. Как будто она гребная модель из рекламы Лореаль.
2) Она смеется над всем, что говорит Лукас, часто наклоняется, чтобы хлопнуть его по ноге или ущипнуть за плечо.
3) Она наслаждается рассказами о старых временах, шутками, понятными только своим, анекдотами, которые включают Лукаса, и всякий раз, когда он или кто-то другой пытается включить меня в разговор, она как-то переводит тему так, что мне нечего сказать.
4) Она говорит на гребаном французском. Бегло. И ей доставляет удовольствие говорить с Лукасом на языке, который я не понимаю.
5) Она поет. И она хороша.
В какой-то момент вечера джаз трио сделало перерыв, и пианист, жилистый парень по имени Марк, подошел, чтобы поздороваться с Лукасом. Джессика тоже его знала, и пока они играли очередной раунд: «а помнишь когда», я повернулась к Андреа и спросила, где в Нью-Йорке она живет и мы пустились в обсуждение различных районов города и каков Детройт по сравнению с Нью-Йорком.
Поэтому я пропустила часть разговора, где было решено, что Лукас и Джессика встанут и споют вместе.
— Ты не возражаешь, Миа?
Я повернулась к Лукасу с пустым взглядом.
— Что не возражаю?
— Конечно, она не возражает, — Джессика уже встала со своего места и тянула его за руку. — Я уверена, она любит слушать твою игру.
В замешательстве я посмотрела в угол, где располагалось трио, и увидела гитару, которая лежала на полу рядом с деревянным стулом.
— Ты собираешься играть?
— Он споет со мной. Одна быстрая мелодия. — Он послала мне фальшивую улыбку. — Есть пожелания?
Да, пошла к черту.
— Миа, я могу не делать этого. — Лукас смотрел на мое лицо, как будто пытался прочитать мое выражение, что я уверена говорило: Холодная Сука.