Но когда я встретилась с ним взглядом, то поняла, он не изменился. Незнакомец с такими родными глазами, цвета расплавленного золота… Зато изменилась я. Я не была уже той девушкой, которая питала к нему такие сильные, всепоглощающие чувства. Я даже не знаю, была ли это настоящая любовь…
— Белла… — Голос Эдварда казался таким же беспомощным, как он выглядел. — Мне очень жаль, что я причинил тебе боль. Ты можешь найти силы в своем сердце, чтобы простить меня?
Слова поразили меня сильнее, чем я ожидала от них. Простить его? Я давно это сделала, я поняла, что недостойна для него. И я была права.
Я сделала шаг в сторону Карлайл, теперь было бы хорошо идти к нему, верно? Я улыбнулась своему личному ангелу, но он не подарил мне такой же обнадеживающей улыбки, как он обычно делал. Он испугался.
— Я все еще люблю тебя.
Слова заставили меня замереть, и я встала в центре комнаты, между моей первой любовью, и человеком, к которому я испытывала что-то, выходящее даже за рамки любви. Нет-нет-нет. Этого не может быть. Мое больное воображение играло со мной. Эдвард не мог сказать ничего подобного.
— Я оставил тебя только для того, чтобы защитить от этой жизни. Чтобы ты была в безопасности от других вампиров, чтобы дать тебе шанс жить нормальной жизнью.
Я посмотрела на Карлайла, и как только мы встретились, он опустил глаза, как в позоре. Я повернулась к Эдварду, он смотрел мне прямо в глаза. Как он мог говорить это? Почему он говорил это?
— Что? — Это было единственное, что мой мозг позволил мне сказать, пока он пытался расшифровать слова Эдварда
— Я никогда не переставал любить тебя, я просто думал, что тебе будет лучше без вампиров.
— Ты оставил меня, потому что ты хотел спасти меня? — Я слышал ледяной тон моего голоса.
— Да, я думал, что это лучшее, что я могу сделать. — Его голос все еще звучал уверено.
— Как это могло произойти? — Я чувствовал эмоции, с которыми я боролась, прежде чем Карлайл пришел мне на помощь. — Ты оставил меня в лесу. Одну. Сказал, что больше не хочешь меня. Сказал, что это будет так, будто не никогда не существовал.
Теперь мой голос был на октаву выше. Злее.
— Но как ты мог обещать это? Каждый день мне приходилось идти и чувствовать черную дыру отчаяния в груди, которую ты оставил внутри меня, но у меня не было никаких других доказательств того, что ты хотя бы был там. Никаких фотографий, никаких адресов…
Он отвернулся. — Я не хотел причинить тебе этим боль…
— Но ты должен был знать, что иначе не получится. — Я был рада, что у меня не было возможности взглянуть ему в глаза, прежде чем я продолжила. — Теперь я счастлива, Эдвард, я люблю тебя, и я, наверное, всегда буду любить тебя, но не так, как люблю Карлайла. — Мои глаза блуждали от одного вампира к другому.
Глаза Эдварда заполнило новое отчаяние. — Как долго ты любишь его, Белла? Пару недель? Месяц? Откуда ты знаешь, что это будет продолжаться?
— Я не об этом говорю с тобой.
Я сократила дистанцию между мной и Карлайлом в пяти шагах. Его руки раскрылись, приглашая меня я объятия, и я не раздумывая прижалась к его холодному телу.
— Белла… — У меня больше не было сил слушать его умоляющий голос.
— Эдвард, это не я оставила тебя, я ничего тебе не должна. У нас все было хорошо, но теперь я двигаюсь вперед, также и ты. — Он открыл рот, чтобы снова заговорить, но я опередила его. — Я не вернусь к тому, кто уже покинул меня однажды.
— Тем не менее ты цепляешься к тому, кто скрывает от тебя правду.
Челюсть Эдварда сжалась, он выглядел сердитым, чем я когда-либо видела его раньше. Злее, чем когда Джеймс пытался убить меня, злее, чем когда Джаспер пытался напасть на меня в мой день рождения.
— Почему бы тебе не сказать ей, Карлайл?
Мое сердце екнуло. Я посмотрела на белокурого человека, обнимающего меня. Но он не сводил глаз с Эдварда.
— Большой вопрос в том, почему ты раньше не сказал ей. Ты знал, и ты все еще не сказал ей.
Я снова посмотрела на Эдварда, пытаясь понять, о чем он говорит. Его лицо все еще источало ярость, а тигриные глаза сосредоточились на лице Карлайла.
— Я сказал, почему я ушел, и я попросил держаться от этого мира подальше. Я хотел, чтобы все было так, будто я никогда не существовал. Ни я, никто либо еще из этого ненормального мира.
Казалось, воздух только что исчез из моих легких. Голова закружилась. Он не мог говорить правду. Карлайл не мог скрывать это от меня. Я посмотрела на мужчину, который почему-то стал всем миром, но на его лице были все те же эмоции, что и у Эдварда.
— Карлайл? — Мой голос был похож на шелест листьев.
Он посмотрел на меня сверху вниз, но ничего не сказал. Эдвард не лгал.
Я выбралась из объятий и отступила, он не пытался меня удержать, и его руки бессильно упали с моей талии.
— Белла, — на лице его мелькнула боль. — Я не хотел, чтобы тебе стало тяжелее. Он хотел, чтобы ты жила так, будто он никогда не существовал. Я не ожидал, что он вернется, и я не хотел, чтобы ты питала ложные надежды или вернулась в депрессию.
— И я никогда не удалялся от тебя полностью, я не мог. — Голос Эдварда стал мягче, когда он заговорил со мной. Я смотрела на него, и видела, что любовь в его глазах не исчезла. — Но я думаю, ты можешь спросить Карлайла об этом. — Его глаза блуждали от Элис к Карлайлу и обратно ко мне.
— Остановись, Эдвард, — рассердилась Элис.
— Почему? Она имеет право знать.
— Да, согласна. Но ты не думаешь, что должен был быть тот, кто сказал бы ей, прежде чем покинуть ее? Это приведет только к боли. — Элис уставилась на него, я видела, что она думает о неприятных вещах.
Он наклонил голову, сжав кулаки и закрыв глаза. Часть меня хотела утешить его, сказать, что все будет хорошо, но я не могла заставить себя подойти к нему. Он оставил меня. Независимо от причины, независимо от того, любит ли он меня все еще. Я не могла позволить себе жалеть его.
— Она все равно должна знать. У нее есть выбор. Кроме того, почему я сделал гораздо хуже, чем то, что сделал он?
Элис выглядела так, будто хотела что-то сказать, но она только что разозлила Эдварда. Элис всегда была той, кто боролся с моим делом, чтобы убедиться, что я знаю, что происходит. Я могла только предположить, что она видела, как много слов Эдварда причиняло мне боль.
— Я оставил фотографии и компакт-диск под половицами в твоей комнате. Я не мог удержаться от мысли о том, чтобы оставить тебя полностью. Я всегда собирался когда-нибудь вернуться, чтобы убедиться, что ты стала счастливой…
Он быстро взглянул на Карлайла, словно хотел обвинить в этом его. Разочарование и гнев закипели в моих венах. Я не позволю ему приписать свои ошибки Карлайлу.