У самой кромке воды я замечаю группку людей, копающихся в валах нанесенного океаном мусора. Они настолько увлечены своим делом, что не замечают моего приближения, а может, просто игнорируют.
— Никому не двигаться, — приказываю я.
Интересно, как для них звучит мой голос сквозь дребезжащий динамик на корпусе; сам я не могу оценить даже этого. Кто я для них? Металлический однорогий жук, от которого отскакивают их примитивные копья, мертвые холмы поживы, раскинутые тут и там, непонятные творенья, чуждые странники, иногда агрессивные, чаще занятые собой. Жуки-переростки, жуки-властелины. А настоящие жуки вымерли давным-давно. Это были такие маленькие насекомые, кажется.
Вот они таращатся на меня, их лицевые мышцы выражают недоверие и настороженность, в их движениях сквозит скрытая угроза и испуг. Я повторяю приказ и точечным лазерным ударом уничтожаю ослушавшихся. Теперь они куда послушнее, они в моей власти, и странное это чувство.
— Подойдите.
Они безропотно подчиняются. Страх — господин слабых. Я подробно инструктирую их, и они расходятся, чтобы подготовиться к перемещению и собрать все необходимое. Некоторые без сомнения сбегут, долго ль их грубые примитивные процессоры сохранят приверженность поставленной задаче? А я отправляюсь дальше, туда, откуда исходят высокочастотные модуляции, — переговоры между уцелевшими машинами.
Их три, они сгрудились вокруг дымящихся развалин лидера, неподалеку мобильная ракетная установка посылает залп за залпом куда-то в сторону открытого океана. Вода в тех местах черная от поднявшегося донного мусора, ракеты рвутся без видимого результата. Ворочая по сторонам камерами, я замечаю приземистое здание бункера: стенной блок поврежден и крыша обрушилась внутрь — машины постарались. Я подъезжаю ближе: там же в небольшой воронке покоится верхняя часть разбитого терминатора. Я выдвигаю интерфейс, чтобы подсоединиться к разъему у него на затылке…
…ржавые створки, где в центре двора находится люк. Я поднимаю крышку… и мили бесконечные мертвых структур, я проваливаюсь сквозь хрупкие сморщенные плоскости, рассыпающиеся в прах, прорываю засохшую паутину артерий, туда, в сердцевину тлена.
Я карабкаюсь обратно, соскальзываю, неоднократно падаю, но лезу вверх. Тлен. Тлен вокруг меня и проникает в меня. Он крошиться под моими пальцами. Но все же я выкарабкиваюсь. Это ужасно. Потрясенно я отъезжаю от уничтоженного терминатора. Никогда. Никогда я больше не попытаюсь проникнуть в мертвую систему.
Объехав по периметру внутренний двор, я открыл скрытую строением железную трубу, сквозь прорехи виднеются оптико-волоконные кабеля в пластиковых футлярах. Неподалеку полузатопленный монтажный челнок; он насквозь прошит очередью крупного калибра. Тонкие рабочие манипуляторы бессильно разбросаны.
Я тщетно пытаюсь подключиться — глухая стена, монолит без единой щели или лазейки. Итак, канал пуст, либо защита превосходит все виденное мной. В общем, я решаю попытаться использовать челнок, он в аварийном состоянии, но еще должен протянуть немного. Я …надеюсь. Я забираюсь в тесный агонизирующий мозг челнока и временно наполняю его жизнью. Но все ж он — кувшин разбитый, и я спешу. Челнок погружается, направляясь к пункту назначения, тому что, видимо, и был целью штурма; куда уже не смогут попасть машины, туда, куда должен проникнуть я. Иного выхода нет. Я должен расширяться.
Я стер все рабочие программы, находившиеся в мозгу челнока, передо мной мерцали лишь желтые цифры координат. Не знаю, кто я для них, для всех тех, хранящихся в моей электронной картотеке, еще обитающих видов, но я узнаю кто я для себя. Кто я. Я узнаю…
Объект лежал впереди и подо мною, подходящая классификация была бы — вражеская база. Визуально она ничем не отличалась от неровностей дна, если б не груды счищенных водорослей и ракушек, обнаживших квадраты металлокерамики у шлюзовых ворот. Наискось от базы уходило нечто громоздкое и заросшее, бывшее видимо некогда ее частью, имеющее очертания человеческой фигуры. Приведенная в заблуждение моим внешним видом, система оповещения отреагировала слишком поздно, послав запрос, представший передо мной в виде не имеющей смысла закодированной вереницы символов.