— Теперь ты МОЙ раб, а это значит что ты выше всех остальных слуг. Если кто-то будет с этим не согласен, будет иметь дело с моим кнутом. Запомни это и передай остальным. Когда вернешься, подробно расскажешь мне о законах рабовладения в этом государстве.
Раб низко поклонился и выбежал за дверь. Сотеки же с довольной улыбкой на устах направился в ванну, гадая, знает ли Артуари что скрыто за гобеленом в его комнате. Если не знает, Сотеки не собирался его просвещать, пусть это будет, хоть и маленькая, но месть за тайны брата.
Артуари не знал. В тот момент, когда Сотеки блаженствовал под струями теплой воды, он решал сложную задачу — если он прибьет управляющего, сильно ли обидится барон Денск. Принц с напускным безразличием вот уже десять минут смотрел на двух рабов, стоящих посреди комнаты на коленях и гадал, чем же руководствовался Крет, присылая ему ЭТО? Управляющий, видимо, очень сильно хотел угодить важному гостю. Он выбрал не просто красивых юношей, а таких приторно-сладких, что у рэквау сводило челюсть. Как бы ни думали в этой странной империи о путешествующем с симпатичным мальчиком-рабом благородном, Артуари все же всегда предпочитал женщин. Поэтому он задумчиво сидел в кресле, мучаясь дилеммой, убить Крета или только покалечить, пока из задумчивости его не вывел нежный голос одного из юношей.
— Благородный яр чем-то недоволен? Я готов приложить все силы, чтобы исправить это недоразумение.
Артуари медленно перевел тяжелый взгляд на говорившего. Смазливый, с длинными завитыми золотистыми волосами, губками бантиком и вселенской преданностью в голубых подведенных глазах. Надеть на него платьице — и получится симпатичная девица лет восемнадцати. Эта мысль почему-то развеселила Артуари.
— Ты, — он ткнул пальцем во второго парня, — бегом приведи ко мне моего раба по имени Кейко. А ты, — Артуари повернулся к блондину, окинул его оценивающим взглядом, — жди здесь. С места не сходить, — и быстро вышел из комнаты.
Перед комнатой Сотеки он остановился, сделал два глубоких вдоха, придал лицу безмятежное выражение и толкнул дверь.
— Брат, — с порога начал он, — тебе подарили рабыню?
Сотеки, который только что вышел из ванной, переплетал у зеркала косу. Он хитро блеснул желтыми глазами зеркальному отражению Артуари и, подумав, ответил:
— А что мне за это будет?
— О! Я предлагаю просто поменяться. Я тебе сильного здорового молодого раба, а ты мне рабыню. Зачем тебе женщина? Ты же воин. Тебе нужен тот, кто будет таскать за тобой тяжелое оружие, кто сможет бегать за стрелами и даже участвовать в твоих тренировках. Я готов уступить тебе одного из своих рабов. Зачем мне двое мужчин? — Артуари говорил с деланным безразличием, словно ему все равно, согласится брат или нет.
Сотеки тоже включился в игру.
— Даже не знаю. Но если ты так настаиваешь… Твой раб действительно молод и силен?
— Конечно, Тень! Испытай его и думаю, что ты не останешься разочарованным.
— Но я услал рабыню на кухню за вином.
— Ничего, пришлешь ее ко мне, когда она вернется.
Они еще поболтали на отвлеченные темы, обсудили достоинства секиры и молота, и Артуари, изящно поклонившись, довольный собой, выскользнул из комнаты. Как только за принцем закрылась дверь, Сотеки запрокинул голову и рассмеялся.
В коридоре Артуари остановился, прислушиваясь к тихим голосам, раздававшимся из-за закрытой двери его апартаментов. В одном из голосов он узнал возмущенного Кейко, второй принадлежал блондину.
— …. твои руки на моей заднице — и я выколупаю твои бесстыжие глазюки! — шипел Кейко.
— Ну же, малыш, не стоит ревновать. Наш хозяин такой красивый и сильный мужчина, что его на всех хватит. Чем же ты его привлек? Видимо, только своею свежестью и юностью. Ах, какое у тебя чистое невинное личико. Если хозяин сегодня ночью прикажет Зику согревать постель, мы с тобой побалуемся. Я научу тебя некоторым премудростям, которые помогут на долгое время сохранить благосклонность его высочества, — раздался смешок, — но должен тебе признаться, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы яр забрал меня с собой. Здесь такая скука. А мне бы хотелось попасть ко двору. Посмотреть на императора…
— К темному лику Забытых ты попадешь! — зло перебил его Кейко. — Да милорд в жизни на тебя не посмотрит! Он не такой!
Надо же, какого высокого мнения о нем его раб. Артуари усмехнулся и положил ладонь на ручку, намериваясь войти, однако остановился, слушая дальше.
— Не такой? Ой, не смеши меня. Даже император предпочитает в своей постели юношей, не говоря уж об остальных аристократах. Нынче не модно иметь любовницу, зато очень модно иметь красивого мальчика рядом. Если ответишь на мои вопросы, я научу тебя секретам мужской любви, и ты сможешь многого достигнуть…