— Куууда??? — увесистая деревянная ложка ударила его прямо по костяшкам пальцев. — А ну прочь!
— Это еще почему? — огрызнулся Степан и хотел было вновь повторить попытку, но был остановлен все тем же варварским способом.
— А шампанское кто разливать будет?
— Ну, ладно, — он послушно взял в руки большую бутылку из толстого зеленого стекла.
— Погоди минутку, — девушка вышла в соседнюю комнату. Прошло не так много времени, и она вернулась в роскошном вечернем платье. Было оно строгого черного цвета и так подчеркивало стройную фигурку Нюры, что от нее попросту невозможно было отвести взгляд. Нет, не девочка стояла сейчас перед Степаном. Женщина. Женщина с большой буквы.
— А вот теперь шампанское! — Нюра присела за стол напротив Степана, донельзя довольная произведенным эффектом.
Он молча разливал шампанское по бокалам. Вот тебе и пигалица! Вот тебе и девчонка-малолетка!
— За что пьем?
— Давай за встречу, — она игриво повела обнаженными плечами. — Кстати, яблок не хочешь?
— Нееет! — Степан едва не поперхнулся. — До конца жизни мне их хватило!
Они оба засмеялись. Шампанское с непривычным кисловатым привкусом то ли крыжовника, то ли чего-то более экзотического, пилось очень легко. Выпили еще по бокалу и принялись за пищу. Первым пострадал, естественно, гусь. Степан вонзил нож в долгожданную добычу, разрезал его на удобоваримые куски. Один из самых красивых положил на тарелку Нюры.
— Кстати, просвети меня, если не сложно, ты зачем яблоки у той тетки воровала? У тебя во дворе точно такая же яблоня стоит!
— Чужие — вкуснее, — авторитетно заметила Нюра. — Да и тетка, если честно, противная до безобразия. Я вот у нее еще всю смородину съем! — пообещала она и Степан ей поверил. Эта — может.
Пили, танцевали под музыку, что лилась из старенького граммофона. Потом опять пили. И опять танцевали. Степан обнимал девушку, вдыхал аромат ее волос, легко касался губами тонкой грациозной шеи. А потом они целовались. Долго. Наслаждаясь каждым мигом своего обоюдного существования.
— Погоди! — он с трудом оторвался от Нюры и бросил обеспокоенный взгляд на циферблат часов. — Мне же к кузнецу попасть надо, а потом на склад — оружие получать.
— Ну надо так надо. Только мы с тобой толком так ничего и не съели. А я все утро готовила.
— Сегодня обязательно все съедим. Вечером. Когда со всеми делами управимся.
— Ладно, — легко согласилась Нюра. — Хочешь, вдвоем к кузнецу сходим?
— Да я и сам хотел тебе это предложить, — признался он. — Давай только приберем продукты по-быстрому, чтобы ничего не пропало. Где у тебя тут холодильник?
— Холо кто?
Ну надо же, ляпнул не подумавши. Вот и выкручивайся теперь!
— Хо-ло-диль-ник, — произнес по слогам Степан. — Ну место, где продукты хранятся, чтоб не протухли.
— В подполе и хранятся. Только надо все по глечикам обратно из тарелок порассыпать да крышками накрыть. А что, у вас подпол холла-диль-ником кличут?
— Вовсе нет, — Степан улыбнулся и, глядя в пытливые глазенки Нюры, понял: на этот раз ему не отвертеться. Придется отвечать. — Короче механизм такой. Машина. Двигатель работает, гоняет по трубкам в стенах холодный газ, который фреоном называется. Поэтому внутри холодильника всегда холод. А в морозилке — так вообще лед!
— Ух ты! — Нюра восторженно запрыгала на месте. — То есть если на улице лето, а ты вдруг соскучилась по зиме, то просто заходишь в холла-диль-ник? А в ма-ра-зил-ке можно вообще по льду кататься?
— Да, — не стал разубеждать ее Степан, догадываясь, что подобные расспросы могут затянуться до вечера.
— Какие же люди в твоем мире все-таки дураки! — сделала неожиданный вывод девушка. — Ну это же надо — такую красотищу кастрюлями загромождать! Построили бы лучше себе подполы, а в халло-дильни-ках и маара-зил-ках отдыхали!
— Так мы идем к кузнецу или нет в конце-то концов?
— Конечно, идем! Ты давай продуктами займись, а я схожу, переоденусь.
Она упорхнула и вскоре вернулась в своем оранжевом платьице — том самом, которое было на ней, когда он увидел ее впервые. Наваждение кончилось. Теперь перед ним стояла девчонка-подросток. Женщина исчезла, оставив о себе лишь воспоминания и какую-то сладкую, щемящую боль в груди.