— Нормально. Чуть терпковато, правда.
— А мне можно попробовать? — не дожидаясь ответа, Женя протянула ладошку и Степан вложил в нее кусок, что выглядел посимпатичнее остальных.
Эх, знала бы девка, что она сейчас будет есть! Уж он то не сомневался ни на миг в том, что только что отведал мяса пресловутого клеща!
— Вкусно! — она мигом расправилась со своей порцией и тут же потребовала добавки.
Степан разделил остатки мяса между членами группы и, когда с едою было покончено, расстелил на земле карту.
— Ряднов с Бавиным, обходите селение с тыла, изучаете местность на предмет наличия нетронутых клещом полей. Некрасова с Федотовым, ваш восточный участок. Я беру запад. Не светимся, не спешим. В случае обнаружения противником отходим сюда, на это место. В бой, по возможности, не вступать.
— А я? — подал голос Радченко. — Южный участок?
— Ты остаешься здесь, — произнес Степан и, видя как потемнело лицо Юрия, продолжил: — Мы налегке пойдем. Пулемет, припасы охранять кому-то надо.
Здесь он лукавил. Чуть-чуть, самую малость. Базу и вправду необходимо было охранять, но… была еще одна причина, ох была. Юрий так и не научился бесшумно передвигаться. Просто не дано было это человеку, и все. Шел по-крестьянски, широко расставляя ноги, при каждом шаге словно выдергивая их из борозды.
— Так, сверим часы. В девятнадцать ноль-ноль чтобы все были на точке сбора, не позже.
Степан не хотел рисковать. Сумерки в этом мире наступали раньше, а вместе с ними могло прийти все, что угодно. События прошлой ночи якорем засели у него в памяти. Да и не только в памяти. Голова до сих пор была словно чугунная. Вспомнив о своем ранении, он извлек из вещмешка последнюю флягу — с самогоном, попросил Женю снять бинты и еще раз обеззаразить рану. Бинты присохли едва ли не намертво — их пришлось долго размачивать, теряя минуты драгоценного времени. Рана, по словам девушки, не выглядела плохо, по крайней мере гноя в ней почти не было. В конце концов она была тщательно промыта и укрыта под мастерски выполненной стерильной повязкой. Степан поблагодарил Женю, и они разбрелись в разные стороны, искренне пожелав друг другу удачи. Он сделал большой крюк обходя лагерь по широкой дуге. Уловка сработала — никого из дозорных на пути встречено не было. Сами же жители селения, похоже, не спешили покидать свои шатры. Впрочем, Степан их отлично понимал: день сегодня выдался на удивление жарким. Он пропотел насквозь, и это при том, что почти все время находился в тени.
Полей с его стороны практически не было. Степан облазил всю округу, умаялся как черт, но нашел всего одно да и то на порядочном отдалении от селения. Вернулся в лагерь еще засветло и сразу завалился спать. Спал до тех пор, пока не явились остальные и не разбудили его докладами. Это селение сиртей, как оказалось, было сравнительно «молодым». С севера и востока его почти полностью окружала степь. Зелень на ней была практически нетронута — лишь кое-где виднелись лысые, словно лишай, проплешины. Нашли они и небольшое озеро. Степан с трудом преодолел желание отправиться туда сейчас же — до того было жарко.
В принципе, теперь, когда искомая информация о селении полностью собрана, делать им в этом районе стало решительно нечего. Степан склонился над картой, разрабатывая маршрут на завтра, затем, чувствуя как вновь слипаются глаза, пожелал всем спокойной ночи и улегся спать, даже не притронувшись к своей части ужина. Вымотался он за эти дни, если честно. Вымотался. Да и от впечатлений устал.
К счастью, ночью их никто не потревожил. Проснулись все отдохнувшие, бодрые. Похватали свою поклажу и, жуя на ходу галеты, двинулись гуськом за Степаном, все как один желая поскорее покинуть опостылевшую стоянку.
Обошли селение сиртей и, взяв курс строго на север, вскоре брели по колено в густой траве. Вокруг них расстилалась степь: ни деревца, ни куста. Время от времени Степан подносил к глазам бинокль. Ничего. Только степь кругом, да редкие стада каких-то тонконогих животных, которые, едва завидев их маленький отряд, тут же стремились поскорее избавиться от нежелательного соседства.
Внезапно Степан остановился. Что-то далекое, у самого горизонта, приковало его взгляд. Так и есть — всадник. Мчится во весь опор, вздымая пыльцу вперемешку с пылью.
— Лежать! — рявкнул он, и сам упал, где стоял. Остальные попадали рядом, повернув встревоженные лица в ту сторону, куда смотрел Степан.
— Женя, видишь того всадника?
— Пока только пыль, — она повела плечами, словно извиняясь за свою близорукость. Протерла линзы очков носовым платком и прильнула к оптическому прицелу. — Вижу всадника. Он ранен, кажется.