— Леша, — Степан говорил шепотом, не желая будить намаявшихся за день бойцов.
Алексей прекратил патрулирование и незамедлительно приблизился к нему:
— Да, товарищ сержант.
— Ничего подозрительного не заметил?
— Да нет, вроде бы.
— А чего бродишь? На месте не сидится?
— Честно говоря, заснуть боюсь. А вы почему не спите?
— Да так, ощущение какое-то паскудное, — Степан вновь прислушался к себе. — Все кажется, как будто следит за нами кто-то.
— Уверены, товарищ сержант?
— Да ни в чем я не уверен! — он в сердцах махнул рукой. Гляди в оба, короче. Чуть что — сразу меня буди.
— Есть. Разрешите вернуться к своим обязанностям?
— Давай, иди.
Степан и сам поднялся, сделал пару шагов в ту сторону, откуда, как ему казалось, за ними велось наблюдение. Ничего. Тьма кромешная кругом. Ночная степь. Редкие порывы ветерка приносят желанную свежесть. Сможет ли невидимый враг неслышно подобраться к спящим, невзирая на бдительного Ряднова? Вполне возможно. Все зависит от степени подготовки и от еще одного не менее важного фактора: фарта. Подфартило — и ты в дамках. Не подфартило — и в дамках твой враг, а ты лежишь, хлюпая кровью через прорезь в горле. Не спать всю ночь? Тоже не вариант. Не поспишь ночь, другую — и измотанный организм найдет способ отомстить, подведет в самый неподходящий момент. Самым неприятным во всем этом деле является то, что пресловутая слежка, вполне возможно, просто плод воображения самого Степана. Он не спал еще минут сорок, бдительно глядя по сторонам да расстегнув кобуру парабеллума. Затем его усталые веки сомкнулись. Степан провалился в сон. Глубокий, без сновидений.
Проснулся он оттого что кто-то теребил его за плечо. Здорово теребил, между прочим.
— Чего надо? — Степан, недовольный, открыл глаза и зажмурился от лучей яркого солнечного света. Было позднее утро, судя по всему. — И почему меня раньше не разбудили? — обратился он с вопросом к Юрию Радченко который, между прочим, все еще продолжал теребить его за плечо. Вид у него при этом был настолько потерянный, что Степан понял: стряслось нечто неординарное. — Что случилось? Алло, я к тебе обращаюсь!
— А? Что? — Юрий оставил наконец в покое плечо Степана.
— Что случилось, говорю? — Степан заозирался по сторонам. Никого кроме Радченко в поле прямой видимости не было. Что за чертовщина?
— ЧП, товарищ сержант, — Радченко наконец обрел дар речи.
У Степана похолодело все внутри. Черт, чувствовал же слежку! Ну почему было не разбудить всех? Самому хотя бы не спать?
— Какое еще ЧП?
— Продукты, вода… все украдено.
— А остальные-то где? Живы?
— Остальные живы. Искать пошли того… вора.
Фууух, ну слава тебе, Господи. Хоть кровь никому не пустили.
— Давно пошли?
— Часа три назад.
— Понятно. Меня почему не разбудили?
— Так ведь думали, что сами справимся, — Радченко не знал, куда девать глаза. — Честно говоря, вахта как раз моя была во второй половине ночи. Как это произошло — сам до сих пор не пойму. Не спал я, товарищ сержант. Честное слово — не спал!
Как же, не спал он. Мало того, что вора прошляпил, так еще и не нашел в себе сил сразу признаться, доложить начальству.
— Дерьмо ты после этого, Радченко, ох дерьмо, — Степан и не заметил, что проговорил эти слова вслух. Возражений не последовало. Знает собака, чье мясо съела. — Что еще украдено?
— Ничего. Только вода и продукты. Патроны, оружие на месте. Нож у меня правда еще того… тоже.
Чтож, невелика беда. Могло быть все гораздо хуже. Степан пошарил на поясе и смачно выругался: его фляга со спиртным тоже была срезана. Срез был ровным, гладким. Похоже, сделанным не без помощи ножа злосчастного Радченко. Спал таки, падла. Иначе как с него, бодрствующего, нож бы сняли? Ладно, с этим мы потом разберемся. Степан склонился над грудой вещмешков. Провел инвентаризацию. Тут Радченко не соврал — вора прельстили лишь продукты. В особенности было жаль фляг. Продукты — дело наживное. А вот во что прикажете набирать воду? Придется-таки посетить селение сиртей, хотя бы ради мехов для воды.