Речь идет не только о бурных речных потоках океанических цунами, способных в буквальном смысле смыть с лица земли целые поселения и даже города. Я говорю о воде как таковой. О ее силе знали еще древние люди и пользовались ею для своих нужд.
Ученые долго спорили, каким образом древние египтяне откалывали огромные блоки песчаника для строительства пирамид. По данным современной науки, эти мастера Древнего Египта с помощью бронзовых долот вырубали в песчанике щели, вставляли в них дерево и поливали его водой. Оно разбухало и расширялось, что способствовало появлению трещин в каменной породе.
Вот и мы с Йорданом пытаемся сейчас проделать то же, чтобы вода и дерево постепенно разрушили ненавистную нам тюремную стену. Уверенности в положительном результате у нас хоть отбавляй. Даже мой коллега позабыл про свой недавний скепсис.
До рассвета еще очень далеко, а мы уже успели обработать все трещины, которые определили заранее. Через десять минут охранники начнут свой обход.
Мы завешиваем обработанный участок стены одеждой, тушим очередную лучину, в свете которой заканчивали работу, и укладываемся каждый на свою лежанку. Христов удовлетворен нашей работой, однако считает, что на этом останавливаться нельзя.
— Артем, мы должны сегодня же продолжить начатое дело, — спокойно заявляет он, наверняка понимая, что я перечить не стану.
— Да, только обождем, пока закончится обход, — быстро соглашаюсь я.
В эти секунды слышится, как открывается входная дверь, и один из боевиков, караулящих нас, входит в дом. Одновременно мы слышим шаги его напарника, доносящиеся снаружи, и невольно замираем.
Я лежу на боку, повернувшись к стенке, и слышу, как наших соседей в третий раз за ночь шмонают по полной программе. Вскоре раскрывается и дверь в нашу комнату. Охранник шарит лучом фонарика по нашим лежанкам. Особое внимание он обращает на пол, выясняет, нет ли следов подкопа. При этом боевик подходит почти вплотную к той самой части стены, которую мы не так давно обработали водой.
Я невольно сжимаю кулаки, готовясь к разоблачению. Сердце бешено колотится и рвется из груди. Мне кажется, что охранник вот-вот услышит этот стук. Однако все обходится. Не обнаружив ничего особенного, тот что-то бурчит себе под нос и переходит в комнату, где содержатся женщины.
Минут через двадцать обход завершается, и у нас появляется возможность вновь приступить к нашему занятию. Мы с Христовым делимся впечатлениями от появления охранника. Оказывается, что оба волновались одинаково сильно. Однако, как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанского. Я-то его совсем не пью, но эта фраза мне нравится.
Я произношу ее вслух и приступаю к делу. Необработанных трещин на участке стены, выбранном нами, уже не осталось. Поэтому нашей теперешней задачей становится проделывание новых отверстий в глине. Для этого мы используем то, что имеем под рукой.
Мой коллега извлекает из своей обуви супинаторы. Я давно присмотрел шуруп, торчащий в одной из досок моей лежанки. Предполагал, что применю его в самом крайнем случае как холодное оружие. Многих я, конечно, не убил бы, но одному боевику в сонную артерию вогнал бы точно. Сейчас же я понимаю, что он пригодится мне в другом деле.
Старательно, не мешая друг другу, мы проделываем в стене новые отверстия, при этом не забываем прислушиваться к любым звукам. Ведь обход может произойти и внепланово. Но ничего подозрительного не происходит.
Мы продолжаем ковырять стены. Супинаторами и шурупом делать это не так-то и просто. Однако желание оказаться на свободе сильнее всего. Мы молча выполняем намеченную работу и понимаем друг друга без слов. Такая слаженность дает очень хороший результат. Я не могу сдержаться от улыбки.
За дверью слышится шум. Время для нового обхода еще не наступило. Однако охранник появляется раньше времени!
Мы тут же останавливаемся, вешаем одежду на обработанную стену, прячем наши импровизированные орудия труда, гасим лучину, разбегаемся по лежанкам и притворяемся спящими. Дверь отворяется. Охранник повторяет уже знакомую нам процедуру, однако не уходит, принюхивается. Я слышу, как он глубоко дышит.
«Черт побери! — думаю я. — Он же уловил запах дыма от лучины!»
Мои нервы напряжены. Шуруп спрятан под обшивку моей лежанки. Если что, я не успею его достать. Мне кажется, что охранник вот-вот закричит, приказывая нам подняться со своих мест. Но вместо этого он громко чихает, потом произносит то ли ругательство, то ли молитвенную формулу во здравие себе самому и тут же уходит.