Мужчины провели полный обыск и быстро нашли в карманах у Дэша и Метцгера таблетки. Солдаты передали их Алану Миллеру, который был рад находке. Он положил их в карман и повернулся к сестре.
— Спасибо, Кира. Сколько бы их ни было, они мне все пригодятся.
— Алан, что происходит? — взмолилась Кира, несколько очухавшись.
Её брат ухмыльнулся.
— Ну не потрясающе ли? Такая умница, как ты — и, чёрт возьми, ни малейшего понятия! — Он вздохнул. — Полагаю, я могу с ложечки кормить тебя объяснениями. Но не здесь. Предлагаю перебраться в более комфортные условия, по крайней мере для меня, — сказал Алан, вполне довольный собой.
При этих словах комнату наполнил ставший уже привычным гул вертолёта.
— Точно по расписанию, — заметил Алан. Он жестом указал на дверь и сказал: — После вас.
Двое солдат подняли автоматы и указали им на дверь.
— А как насчёт них? — спросила Кира, качнув головой на Гриффина и Метцгера.
Алан нахмурился.
— Они с нами не полетят, — громко сказал он, перекрикивая шум приближающихся вертолётов. — Посмотрим. Если я сочту, что их можно будет использовать как рычаг давления на тебя, возможно, я дам им ещё пожить.
Алан Миллер вышел из дома. Следом вышли его сестра и Дэш. На участке Патнэма приземлились три вертолёта. Два из них, по краям, были военными. Вертолёт посередине был гражданским — белым с красными линиями, по размеру почти с "Чёрного ястреба". На его корпусе было со вкусом выведено слово "Sikorsky". Данная модель была очень эксклюзивной, такими пользовались директора корпораций и губернаторы штатов. В до крайности роскошном салоне могли разместиться до десяти пассажиров.
Алан кивнул бойцам.
— Давайте их в салон, — велел он.
Солдаты открыли дверь в вертолёт и толкнули обоих пленников внутрь. Пассажирский салон был воистину потрясающим — роскошнее самого дорогого лимузина. Потолок был достаточно высоким, чтобы по салону можно было ходить в полный рост. Там был заполненный бар, шкафы из покрытого лаком дерева, зеркала и мозаичные дисплеи. Все сиденья были мягкими директорскими креслами, обитыми нежнейшей кожей красновато-коричневого цвета, отполированной до блеска. Их отделяли друг от друга широкие подлокотники, в которых были отделения для бокалов с вином и телефонов.
Дэш пришёл в движение. Ударом головы он свалил на пол одного из солдат, а во второго врезался плечом, так что тот с силой ударился о дверь в кабину. Упавший на пол мужчина живо оправился от падения и автоматом двинул в ногу Дэша со спины. Дэш упал на колени. К этому времени пришёл в себя второй солдат — он врезал Дэшу в лицо, а затем полным кулаком схватил его за волосы и швырнул в одно из шикарных кресел в салоне "сикорского".
— Не пытайся это повторить, гадёныш, — прорычал солдат. — В следующий раз я буду не так нежен.
Солдаты надёжно привязали пленников к креслам. В качестве дополнительной меры предосторожности один из солдат на уровне шеи натянул поперёк салона колючую проволоку. Попытайся Кира или Дэш дёрнуться вперёд — она вопьётся им в плоть.
Когда солдаты доложили о том, что пленники никуда не денутся, Алан Миллер вошёл в салон вертолёта и кивком отпустил бойцов. Он открыл дверь, разделяющую салон от кабины пилота.
— Смотри, чтобы за нами не было "хвоста", — сказал Алан пилоту. — Если увидишь что подозрительное — дай мне знать.
Алан закрыл дверь в кабину и сделал несколько шагов к бару. В стакан для коктейля он положил несколько кусочков льда, а затем спокойно и неторопливо заполнил стакан равными частями скотча и газированной воды, словно других дел у него и в помине не было. Наконец он сел напротив сестры и Дэша и отпил глоток напитка, закрыв глаза, чтобы полнее насладиться вкусом.
— Ну вот, совсем другое дало, — сказал Алан, и добавил самодовольно: — В конце концов, нужно вести себя, как подобает цивилизованному человеку.
Он протянул руку и два раза стукнул по двери в кабину пилота. Через несколько секунд вертолёт взмыл в воздух.
— Наконец-то мы можем поговорить наедине, — сказал Алан Миллер. — Пилоты не могут услышать ничего, о чём мы здесь говорим.
Полностью герметичная кабина была специально разработана с тем, чтобы шум от лопастей не проникал внутрь, и Кира поняла: они смогут разговаривать, не прибегая к крикам. Важные люди требуют в полёте тишины, и у них есть деньги на то, чтобы её получить.
Кира была ранена до глубины души. В её глазах читалась глубокая боль.