Столько вопросов… Гарри снова вернулся к тому, с чего начал. Ему нужно было все обдумать, решить. Но молодой Сева не давал. Он откровенно писал о своих желаниях, на что Поттер просто не мог ответить. Одно яростное выражение профессора Снейпа остужало весь пыл. Про их взаимную ненависть в будущем он так и не рассказал Северусу, уклончиво сообщая, что их отношения скорее теплые. Теплые! Кому он врал?.. Скорее арктические, замораживающие кровь в венах.
Гарри размышлял, что станет в будущем — или для него — в недавнем прошлом, — если Северус найдет противоядие от укуса змеи? Как произойдет изменение во времени? И произойдет ли вообще? Будет ли он помнить переписку? Наверное, будет… А другие как все воспримут? Изменятся ли их отношения со Снейпом?
Волна жара опалила щеки. Он представил их встречу со Снейпом, если бы у них все получилось. Снейп сложил бы руки на груди и бросал бы язвительные замечания о его интеллекте. Или нет?.. А если встреча будет другой? Готов ли сам Гарри к таким переменам? К близким отношениям?
Он тяжело вздохнул и повернул в сторону своей башни. Даже если он сможет изменить прошлое молодого Северуса и воскресить мертвого профессора, отношения между Снейпом и Поттером — это что-то за гранью. Слишком невероятны, если он вернется в этот мир. Мысль об уже давно почивающем в земле мужчине вернула его из мира фантазий. А разве такое возможно? Ведь Снейп уже столько времени был мертв. Магии под силу волшебство такого уровня? Хотя те истории, что он слышал о маховиках времени, доказывали, что возможно и не такое. Гарри, несмотря ни на что, верил в чудеса. Если сильно захотеть, они непременно случатся. Вот только за них придется дорого заплатить. Кому, как не Поттеру, это знать. Он знал, какова цена победы. Но если бы был шанс вернуть Снейпа, то он бы отдал свою жизнь за это, не задумываясь.
Тишину нарушил знакомый филин. Он легко влетел в открытое окно и опустился на край кровати, позволяя Гарри снять письмо с его лапки. Лорд Малфой Люциус Абраксас приглашал на завтрашний ужин. Текст был лишен аристократической вычурности, что было весьма подозрительно. Но эта простота зарождала нешуточный интерес у истинного гриффиндорца. Он нахмурился и, выдержав короткую паузу, написал ответ.
Это был прекрасный повод сделать перерыв в их с Северусом переписке. Гарри тут же извлек потрепанную книгу и немного удивился, увидев ожидающее его сообщение:
Привет. Можешь меня поздравить, я закончил с амулетом.
Привет, поздравляю.
Отложив перо, Гарри пробежал глазами по написанному. Он надеялся, что Северус еще не спит и им удастся пообщаться, но, видимо, тот слишком долго гулял. Собираясь закрыть книгу, он замер, заметив изменение букв.
Рад, что ты не спишь.
Я тоже.
Все сомнения ушли прочь, остались за закрытыми дверями в темных коридорах замка. Сердце внезапно участило свой бег. А ведь его не обманешь. Гарри жил этими отношениями. Жил каждой знакомой буквой, появляющейся на страницах старого учебника.
Завтра пойду в Гринготтс и улажу все с сейфом.
Сев, это точно неопасно? — волновался он.
Все будет хорошо. Я устал тебе это повторять, — начинал заводиться Северус.
Я беспокоюсь.
Не надо, — было надписано сверху его же букв, и эта небольшая особенность вызвала улыбку.
А чем займешься ты? — слова поменялись, образуя новые строки.
Собираюсь в гости.
Снова к тем вроде не врагам, но и не друзьям? Или у тебя появился кто-то поинтересней, чем парень-невидимка?
Гарри только покачал головой.
К тем якобы друзьям.
Ты же говорил, что общение с ними опасно.
Не думаю, что они могут мне навредить. Не в их положении, — задумался Поттер. Конечно, он понимал, что переиграть Малфоя ему не под силу, но прирожденное любопытство распирало.
Ты безнадежно наивен.
Разве это плохо? Может, не все ищут выгоду.
Гарри сам усмехнулся. Это что, он Малфоя защищал перед Снейпом? Но ему понравилось последнее посещение мэнора. Тот ужин напоминал семейную встречу, которой у него никогда не было. Нарцисса вела себя обходительно, а Люциус, если поначалу и был замкнут, под конец разговаривал подчеркнуто вежливо, как с равным.
Тебя будут использовать, а ты и не заметишь.
Из твоих слов, выходит, что ты тоже меня используешь, — обиделся Гарри.
Я Слизеринец, ты должен был знать, с кем связался.
И все же я воспользуюсь приглашением, — упрямо написал Поттер. — Необходимо выяснить, что они хотят. Да и развеяться стоит.
Ты так говоришь, будто я тебя насильно привязал к школе.
Что молчишь? — дополнилась запись новым предложением.
Северус был прав. Он не требовал хранить ему верность, не запрещал ходить с другими на встречи. Но Гарри думал, что так правильно. Он не хотел усложнять и так сложные отношения между ними. Тем более, он знал, что Снейп просиживает все дни в лаборатории, изучая модернизированную формулу ликантропного зелья.
Я не знаю, что написать, — откровенно ответил Поттер.
Гарри, я не требую от тебя верности. Между нами расстояние в двадцать лет. Я не уверен, что сам сохраню верность тебе.
Я понимаю…
Ничего ты не понимаешь, — по всей видимости, Северус злился. Буквы ложились неровно, выдавая его волнение. — Тебе не нужно меня ждать. А мне до встречи с тобой надо прожить больше, чем мне сейчас лет. Я не знаю, что меня ждет завтра.
Горькая правда. Но почему же так больно? Разве он вправе требовать верности на столько лет, зная их многолетнюю вражду?
Прости.
Хватит извиняться. Лучше бы ты мне никогда не писал.
Это была последняя надпись на пожелтевших страницах. Гарри закрыл книгу и убрал в сундук. Может, Северус прав. Может, не стоило тревожить прошлое. Он снова поступил необдуманно, поддавшись эмоциям, не заботясь о чувствах других. И вот к чему это привело…
Этот разговор оставил после себя сожаление и чувство, что он сделал непростительную ошибку, но еще одно «прости» не спасло бы ситуацию. Необходимо остыть. На календаре двадцать третье число. Он надеялся, что Северус через несколько дней отойдет. Завтра он передаст гоблинам в Гринготтсе амулет. А двадцать пятого Гарри заберет его из сейфа и проведет ритуал принятия рода. В конце-то концов, ну не конец света наступит двадцать пятого июля. Все еще наладится. У него еще будет шанс попросить прощения. Взглянув на закрытый сундук, Поттер погрузился в тревожный сон.
***
Гарри был вынужден вернуться на Гриммо в поисках приличной мантии для вечера. Идти уже не хотелось. Однако, сделав над собой усилие и бросив в огонь порошок, он шагнул в зеленые языки пламени. Мэнор не изменился после последнего посещения, он все так же блистал роскошью. Гарри замер посреди большой гостиной, не зная, как лучше поступить. Ему навстречу вышли и Люциус, и Нарцисса. Нарцисса открыто улыбалась, а лорд был слегка удивлен.
— Добрый вечер, — поприветствовал Поттер, незаметно стряхивая сажу с мантии. — В приглашении не было указано время, да и в прошлый раз я не запомнил его, поэтому предположил, что оно такое же, как и в Хогвартсе.
— Извините, это мое упущение, — протянул руку Малфой, любезно приветствуя. Лорд поклонился в знак уважения. Он выглядел вполне сносно, в отличие от Нарциссы, которая казалась бледной и осунувшейся.
Его жена с той неизменной улыбкой, с которой она вошла в гостиную, слегка шелестя своею золотисто-бордовой мантией, подошла ближе к Поттеру и, не глядя на супруга, произнесла:
— Ничего. Это даже к лучшему. Дорогой, ты не станешь возражать, если мы с мистером Поттером немного прогуляемся по саду? — Люциус тепло улыбнулся супруге. — И распорядись подать ужин раньше, — она была так хороша, что Гарри залюбовался. В ее плавных движениях не было и тени кокетства. Даже легкое недомогание не могло умалить сияние природной красоты.
— Я обо всем позабочусь, — сказал Люциус, наклоняя с улыбкой голову.
Гарри, наблюдавший за Малфоем, заметил, какими восторженными глазами тот смотрел на свою супругу, когда она проходила мимо него.