К тому же, осознание того, что в этот раз за Лили никто не попросит, заставляло Северуса переживать ещё и за крестника.
* * *
Весь день тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года Северус провёл, ощущая себя сидящем на пороховой бочке. Во всяком случае ожидание неприятностей сильно напоминало именно этот процесс.
Всё же надеясь на иной исход, он приказал домовику немедленно сообщить, если кто-нибудь появится на аппарационной площадке, к которой он привязал порт-ключ.
День клонился к вечеру и Северус извёлся, ожидая гостей. Чиэра, чувствуя, что муж сегодня не в настроении, постаралась немного его отвлечь, но даже наблюдая за вознёй собственных детей, он думал о крестнике, которому именно сейчас грозила большая опасность.
Подходить к котлам Северус даже не пытался. Любая попытка сварить зелье была обречена. Всё закончится либо отравлением клиента, либо, что более вероятно, взрывом, чего он не позволял себе уже очень давно.
Когда часы пробили десять, он решил отправиться в постель. Дети давно спали, Чиэра тоже легла, и он подумал, что, видимо, всё обошлось. Ведь, насколько он помнил, в прошлый раз боль от метки он почувствовал несколько раньше.
Теперь же, судя по всему, либо Лорд выбрал Лонгботтомов, либо вообще не поверил в пророчество. Успокаивая себя этими доводами, Северус зашёл в спальню.
В тот момент, когда он, стараясь не потревожить спящую жену, тихонько снимал халат, его магическая связь с Гарри, ощущаемая им как тонкая нить, соединяющая их души, вдруг натянулась с ужасающей болью.
Сердце сжалось от дурного предчувствия и Северус испугался, что вот сейчас произойдёт страшное и нить порвётся, давая ему знать о потере. С тихим стоном он упал на колени, всеми силами стараясь удержать связь, не дать ей порваться, желая защитить и спасти.
Так же внезапно, как появилась, боль ушла, заставив Северуса замереть, а потом улыбнуться — его связь с крестником никуда не делась, Гарри Поттер в очередной раз выжил.
* * *
Сразу вырваться за мальчиком не удалось, но Северус и не спешил. Газеты подтвердили гибель Поттеров, а где теперь обитает его крестник, он знал. Люциус и Регулус были предупреждены заранее, Малфой обещал попридержать братьев Лестрейнджей.
Конечно, Северус не рассказал всё, указывая на время и обстоятельства, но даже обтекаемые фразы принимались его друзьями во внимание. Слизеринцы ценили суждения Снейпа, считая, что если бы не любовь к зельям и тёмным чарам и заклятьям, их носатый приятель вполне мог бы подрабатывать прорицателем, так что его слова и опасения были приняты во внимание.
* * *
Из давних рассказов Хагрида Снейп помнил, что Гарри оказался у Петуньи только через сутки после того, как дом Поттеров в Годриковой впадине посетил Волдеморт. Где был ребёнок это время, что с ним происходило, так и осталось неизвестным.
Северус уже давно утвердился в мысли, что Дамблдор, которого он много лет считал оплотом светлых сил и, хотя иногда ненавидя, но подчинялся, совсем не светел. От старика следовало ожидать любой каверзы.
В борьбе за добро тот не гнушался и грязными играми, перекладывая ответственность на исполнителей, с полной убеждённостью, что грязь не коснётся чистой души, а то, что он делает — это во благо.
Хотя нельзя было полностью отрицать, что Альбуса не мучила совесть.
* * *
Снейп появился в Англии только через пару недель. Первоначальное желание бежать и спасать он всё же сумел сдержать, памятуя, что с мальчиком ничего не случилось даже после десяти лет проживания у Петуньи, а уж за две недели точно ничего не произойдёт.
Ему надо было подготовиться. Все эти годы он пытался разработать зелье, способное уничтожить крестраж, не убивая того, в ком тот находится. Задачу перед собой Северус поставил почти невыполнимую, при этом сомневаясь даже, что в Поттере присутствовала чужая частица души.
Упоминания о таком в книгах не находилось и он уже почти убедился в том, что в ту ночь произошло совсем не то, о чём ему рассказал умирающий Дамблдор. Но эксперименты он не забросил, тратя время и деньги на поиски решения, возможно, несуществующей задачи.
И, что удивительно, нашёл. Правда, проверить действенность данного зелья не представлялось возможным за неимением в закромах ещё одного живого крестража, но теоретический результат вполне удовлетворил зельевара, к тому же, он был твёрдо уверен, что не отравит мальчишку. Это подтверждали и лабораторные мыши, прекрасно себя чувствующие после приёма точно рассчитанной дозы.