– Где все?
– Лесли тоже едет, Джейк внизу смотрит мультфильм. – Открывается дверь из его комнаты и я вижу, как выходит врач, снимая повязку и качая головой из стороны в сторону.
– Мне очень жаль, – говорит тихо и словно током прошибает все тело. Сжимает сердце тугим жгутом и запрещает биться.
– Нет, – кричу не своим голосом, расслабляя пальцы и роняя телефон на пол. – Мануэль нет. – Хватаю ртом воздух, задыхаясь от душевной муки. Почему он? Почему сейчас? Как же больно. И даже слезы, что сейчас не остановить, не помогают хоть на грамм уменьшить ее. Сползаю по стене на пол, закрывая глаза. Понимаю, что должна сейчас быть с ребенком, а я не могу. Не могу поднять себя и сделать шаг. Не могу поверить, что он умер практически у меня на руках. Оставив мне свою тайну.
– Я помогу ей, иди, Лэс. – Слышу через какое-то время и чувствую, как кто-то берет меня на руки и несет. Прижимает к себе, хотя у самого сердце бешено бьется. Хочется вцепиться в этого человека и не отпускать. Отдать ему всю боль. Молить, чтобы переписал этот день. – Эви, тише, это я, – целует в лоб и опускает на кровать, накрывая пледом. – Я скоро вернусь. Побудь тут пока. Джейка я отвел в комнату. Не волнуйся за него.
День, в который закончился рай. И начался ад. Сжигающий нас изнутри день за днем. Неделя за неделей, месяц за месяцем. Когда Мануэль поставил точку в том, что уже успело зародиться. В том, чему больше не было место. Ничего не будет по-прежнему. Разрушая меня и его по клеточкам. Его ненависть победит, а любовь сделает шаг назад. А потом еще один и еще.
Глава 56. Райт
Сжимаю зубы, чтобы не расплакаться. Мужчины же не показывают свою слабость. Да, я плакал, когда умерла мама. Но теперь я гораздо старше и вроде как это должно пройти автоматически. Не показывать слабость и жалость.
Тру глаза, чтобы прогнать тупые слезы, что все равно выступают в уголках глаз.
Его не стало два дня назад. Сначала мама. Потом дед. Из родных остался только отец. И Эвон. Мысли, о которой теплом разливаются, хотя бы ненадолго успокаивая скорбь и боль. Мне кажется, она даже тяжелее меня перенесла его уход. Так и не понял до конца, что их связывало. Когда успели так сблизиться и подружится. Лесли не пустила ее на похороны. Она – няня и ее работа сидеть с ребенком. А Джейку там быть не зачем.
В эти дни, объединенные общим горем, я был рядом с ней. Она рядом со мной. Лесли… Я не знаю, что она думала, но понимала, что Эвон сейчас тяжело. Отчасти из-за того, что ей пришлось все это пережить без возможности что-то поменять или помочь. На эти несколько дней в няньку превратился я. Присматривал за Джейком и разбитой Эвон, пока Лесли с отцом занимались подготовкой похорон. Никому не было дела ни до нее, ни до меня.
Людей становится все больше, а мне становится не по себе. Кто-то говорит какие-то последние слова. Пропускаю все мимо ушей. Сердце ускоряется, разбиваясь в щепки от боли. Вся процедура как в тумане и только, когда последняя горсть земли оказывается на крышке гроба, срываюсь и ухожу. Не могу. Невыносимо все это видеть и переживать. Они поймут. А нет… Плевать. Ускоряюсь, направляясь к машине.
– Райт, – слышу за спиной женский голос. И тело пробирает противной ледяной дрожью. Голос из прошлого. С небес. Окатывает ужасом и страхом. Словно я больной. И слышу теперь голоса призраков. Оборачиваюсь и вижу ее.
Женщина снимает очки. Еще несколько морщин добавилось в уголках глаз, а в глазах слезы. Нет. Не верю. Это не может быть правдой. Качаю головой из стороны в сторону. – Райт, это я. Я жива. Прости. – Уже не сдерживает слезы и начинает плакать. Насколько сильно я хотел ее увидеть. Хотел, чтобы оказалась рядом тогда, когда была нужна. Настолько сильно сейчас ужалила в сердце.
Все те дни, недели, месяцы, когда я страдал и не понимал, почему ушла?! От нее не было ни слова. Ни намека о том, что так надо.
Ненавижу за это предательство. Да, ненавижу собственную мать и мне плевать сейчас, на то, что она вернулась. Она хотела умереть, так теперь умерла для меня. Позволить своему ребенку страдать, но так и не вернуться.
Сплевываю в сторону, сверля ее взглядом, вкладываю в него всю ненависть и ярость и, развернувшись, иду к машине.
Завожу двигатель и резко стартую, оставляя это место лжи. Через десяток минут возле дома. Стягиваю галстук и направляюсь домой. Встречаю на пороге Эвон и прижимаю к себе. Остался единственный человек, который мне дорог и никогда не обманет. Что будет со мной до конца.
– Райт, почему ты один? Все закончилось? – утыкается мне в шею, всхлипывая.
– Нет, я уехал оттуда. – Отстраняюсь от нее и начинаю смеяться, как психически больной. – Знаешь, кто сегодня восстал из мертвых?! Приехал посмотреть на похороны?! Не тогда, когда нужна была, а сейчас, когда он уже мертв, – сверлю стену, направляя на нее всю злость и ненависть этого чертового дня.