Горничная в белом переднике, да еще и беременная, привлекала куда больше внимания, поэтому я решила переодеться, и не просто переодеться, а замаскировать свой живот. Для этого мы с Налой заранее нашили подушек, которые подвязывались под платье. Теперь я напоминала весьма объемную даму, жаль лицо немного не подходило под это тело, но голову можно было наклонить.
Из кладовки я вышла во внутренний двор. Тут находился старый колодец, раньше воду из него использовали прачки, но после того, как кто-то из монархов провел во дворец водопровод и канализацию, эта часть двора освободилась. Сюда вывели заднюю часть оранжереи и сделали еще один вход в нее. Именно в оранжерее, в небольшой беседке – со стенами из виноградных лоз и окруженной моими любимыми петуньями и белыми лилиями – я и планировала встретиться с Аламиром.
Здесь было темно, однако у меня был артефакт, чтобы видеть в темноте – тяжелые очки с большими стеклами. Сначала осмотрев помещение, я убедилась, что в оранжерее никого нет. В беседке стол был застелен скатертью, возле него стояли два легких плетеных кресла, а на одном из них лежали подушки и плед.
Губы сами растянулись в улыбке, Нала везде обо мне заботится. Пройдя до конца оранжереи, я отперла вторую дверь, через которую должен был прийти Аламир, и вернулась в беседку. Пожалуй, моя служанка права: сидеть на подушках гораздо удобнее, да и плед лишним не будет. Лето в этом году выдалось довольно прохладным для этих мест.
Льесса, Полин и Нала, узнав о том, что я задумала, долго отговаривали, но потом смирились. Действительно, мое желание выглядело очень опасно: встретиться с мужчиной наедине, без охраны, ночью, предварительно передав через его слугу записку, написанную собственноручно. Только последнего хватило бы, чтобы ославить меня на все королевство. Но я не волновалась. Аламир честен и любопытен, поэтому обязательно придет.
Вот, похоже, и он. Артефакт показывал две ауры, которые двигались ко входу в оранжерею. Неужели пришел не один? Люди остановились, кажется, поговорили, а потом одна аура стала удаляться. Значит, это просто сопровождающий.
Аламир – теперь я понимала, что это он – ненадолго застыл у входа в оранжерею, а потом медленно пошел к беседке. Огонек, вспыхнувший в его руке, на мгновение меня ослепил, потому что очки я так и не сняла.
– Это все же вы! – вместо приветствия сказал Аламир.
– Как видите, – недовольно пробурчала я, снимая очки. – Будьте добры, притушите световой шар, чтобы никто случайно не увидел.
– Хорошо...
Судя по тону голоса, правитель Аара опешил.
– Замечательно. И если вам не сложно, окажите еще одну услугу, сходите и закройте дверь, – я протянула ему обычный металлический ключ. – Не хочется, чтобы нас побеспокоили.
– Вы настолько мне доверяете? Вдруг я вас тут запру?
– Беременную женщину, королеву? Запрете на ночь в оранжерее? Не верю. Вы слишком благородны для этого. И любопытны.
– У меня создается впечатление, что вы знаете меня лучше, чем я сам, – хмыкнул Аламир и пошел к двери.
Он вернулся быстро, сел в свободное кресло и одновременно зажег несколько тусклых огоньков. Снаружи их не заметят, а общаться удобней, видя друг друга.
– Вы сообщили, что вам угрожает опасность, – заговорил Аламир. – Я выслушаю вас и, возможно, смогу помочь, но при условии честного рассказа о том, откуда вам известны тайные знаки разведчиков.
Он достал из кармана и положил на стол камень истины. Если взять его в руки и солгать, то он поменяет цвет на красный.
Что ж. Я все равно не собиралась врать Аламиру. Обхватив ладонью камень и развернув так, чтобы король видел, я поведала о мастере Рапьере. Камень ни разу за время моего рассказа не окрасился в красный.
– Невозможно! – воскликнул Аламир, выслушав мою историю. – Всем ветеранам этой роты, особенно тем, кто ушел по ранению, предлагают работу, если они в состоянии ее делать. Выплачивается пенсия, обеспечивается уход, если это надо, поэтому почти никто из них не уезжает из страны. И, главное, все бойцы этой роты приносят клятву. Он просто не мог вас научить!
– Но это правда.
– Я вижу. Вы позволите моим людям приехать в Бринлек и поговорить с этим мастером Рапьером?
– Конечно!
Я даже растерялась. Неужели мой учитель дезертир и предатель? И как он смог обойти клятву?