Теперь пиеса пропущена. Давыдов сказал мне, что ты обещал ему дать пиесу для прочтения, и на этом основании я дал ему. По возвращении в Петербург (26-го) я отдам ее в переписку и затем 2 экземпляра представлю в Комитет. У меня есть твое прошение. Не помню, был ли ты так умен, чтобы не прописать месяца и числа. Если Всеволожский будет в Петербурге, то я добьюсь надписи «прочитать вне очереди», тогда она будет готова в начале сентября. Если его не будет, то она попадет в очередь, и это несколько замедлит ход. Думаю, что Григоровича в сентябре в Петербурге не будет. Если ты желаешь, чтобы пиеса читалась в Комитете в его присутствии, то напиши мне об этом.
Я уеду из Петербурга за границу 3-го сентября, а вернусь обратно числу к 25-му. Меня совершенно измучили камни. Двое суток шли. Теперь я бросил есть и пить. Ем только куриную котлету, хорошо прожеванную поваром и двумя лакеями, а пью чай. Играл в Москве на скачках и выиграл 70 р. Кугель сообщил мне, что Соловьев настаивает, чтобы «Русская мысль» пригласила тебя редактором. Это — серьезно. Меньше шести тысяч не бери. Меня он хочет «назначить» редактором «Московского листка», так как ему известно, что для меня меньше 12 тысяч никак невозможно. Правдин что-то просил меня передать тебе о его благодарных чувствах по поводу какого-то присланного тобой рассказа, от которого он в восторге. В Москве, кроме Гольцева и актеров Малого театра; никого не видал. Завтра увижу мертвецов «Русской мысли». Говорят, что Ремезов впал в лихорадку от моей повести из быта гробовщиков, приняв ее за намек на то, что ему пора уже… А у Вукола начинается разжижение мозга. Это — самые свежие новости. Каково — приехать в Москву и — не есть, не пить! У Тестова ем — куриный бульон, в Московском трактире — яйцо всмятку, в Эрмитаже даже не был, а если буду, то стану пить аполинарис.
Будь счастлив. Слышал, что ты получил какой-то «волчий билет» по железным дорогам[29]. Завидую!
Жму твои колени.
Твой И. Потапенко.
ЧЕХОВ — И. Н. ПОТАПЕНКО
10 октября 1896 г. Петербург
Мне нужно видеться с тобой. Есть дело. Не придешь ли ты сегодня смотреть «Банкрота»[31], который, говорят, идет очень хорошо? Или не побываешь ли у меня около полуночи? Надо поговорить конфиденциально[32].
Твой А. Чехов.
Четверг.
И. Н. ПОТАПЕНКО — ЧЕХОВУ
22 октября 1896 г. Петербург
Большой успех после каждого акта вызовы после четвертого много и шумно Комиссаржевская идеальна ее вызывали отдельно трижды звали автора объявили что нет настроение прекрасное актеры просят передать тебе их радость[34].
Потапенко.
ЧЕХОВ — И. Н. ПОТАПЕНКО
26 февраля 1903 г. Ялта
26 февр. 1903.
Здравствуй, милый мой Игнациус, наконец-то мы опять беседуем! Да, ты не ошибся, я в Ялте и проживу здесь, вероятно, до 10–15 апреля, потом поеду в Москву, оттуда за границу. Если случится, что тебе будет неизвестно, где я, то адресуй письмо в Москву, Художественный театр; оттуда мне перешлют.
Теперь насчет журнала[36]. Во-первых, ты не писал, в чем должны будут заключаться мои обязанности как издателя; о деньгах ты пишешь, что они не нужны, жить в Петербурге я не могу и, стало быть, ни участвовать в деле, ни влиять на него я буду не в состоянии; и это тем более, что всю будущую зиму я проживу за границей. Во-вторых, в издательском деле я никаких конституций не признаю; во главе журнала должно стоять одно лицо, один хозяин, с одной определенной волей. В-третьих, Мамин-Сибиряк и Вас. Немирович-Данченко талантливые писатели и превосходные люди, но в редакторы они не годятся. В-четвертых, в сотрудники к тебе я всегда пойду, об этом не может быть и разговоров.
До 1904 года времени еще много, мы можем еще списаться, столковаться, и ты, быть может, убедишь меня, что я и ошибаюсь.
Здравием похвалиться не могу. Всю зиму прохворал; был кашель, был плеврит, а теперь как будто бы и ничего. Даже писать сел и рассказ написал. Как ты поживаешь? Похудел? Пополнел? Я всегда вспоминаю о тебе с теплым, хорошим чувством. Мои все здравствуют, особенных перемен нет никаких. Впрочем, я женился. Но в мои годы это как-то даже не заметно, точно лысинка на голове.
29
Речь идет о билете для бесплатного проезда по железной дороге; 26 июня 1896 г. Чехов благодарил за него А. С. Суворина.
31
«Банкрот» (или «Банкротство») — пьеса Б. Бьёрнсона, которая шла в театре Литературно-артистического кружка.
32
Чехова беспокоила, очевидно, возможная встреча на премьере «Чайки» Л. С. Мизиновой с супругами Потапенко. 12 октября он писал М. П. Чеховой о Потапенко: «На „Чайке“ он будет со всем своим семейством, и может случиться, что его ложа будет рядом с нашей ложей, — и тогда Лике достанется на орехи». На премьере «Чайки» Потапенко не был, как объяснил он в своих воспоминаниях — «по особым личным обстоятельствам».
34
О втором и третьем представлениях «Чайки» Потапенко писал в своих воспоминаниях (Чехов в восп., с. 361–362).
36
Потапенко в письме от 21 февраля 1903 г. подробно делился планами издания ежемесячного журнала, который «будет заключать в себе два главных отдела: беллетристический и отечествоведение… Будет выработана программа, в которую войдут, по возможности, все стороны русской жизни» (Акад., т. 11, с. 478). Это намерение не было осуществлено.