Спасибо Вам за милое письмо и дружеское сердце! Посылаю статью и добавляю к ней комментарий. Я привык, что Инвалиды требуют статью и печатают ее на задворках. Это не обида. Но я уже привык к задворкам, и на набатное воззвание и не думал (по скромности) рефлектировать. То, что я сейчас посылаю (на 80–90 строк) — требует видного места или просто первой страницы. У пса под хвостом — это будет нелепо. Но — Вы этого хотели, Георгии Дандены. [381] Дак — получайте.
Писал, изнемогая от болей в голове. Доктора же говорят, что так и надо: это вспышка острого ревматизма после удаления фокуса... Терррплллю! Очень крушусь о том, что Вы пишете о вере. И разве этакое «вычитаешь». Вот Сенеки — Трактат О божественном Провидении — дивно! Как Орел от Господа клекочет в ухо духа слова утешения. [382] Вот Феофана Затворника — Путь к Спасению — чудно. Но тут дело — в своем духовном оке — оно должно моргнуть как-то и прозреть... И что Вам лично мешает моргнуть — прозревающе — не вижу. И крушусь. Будь мы вместе, я бы снабдил Вас всеми моими материалами и черновиками. Но м<ожет> б<ыть> это и не дало бы ничего.
Где пишу? «Новый Путь». «Православная» газета на Владимировой. «Голос Русской Молодежи». Даже в Часовом скоро выйдет. В большую прессу теперь таких фруктов не пускают.
Вам помог Преп. Серафим. Не сомневаюсь в этом ни минуточки. Вот и помолитесь ему обо мне, а то изнемогу.
Бёркли [383] пишет: «мы не видим Солнца (Бога) — потому что сами пылим». Пылим и мокнем. Все мы. И я.
Да поможет нам Господь. Он ведь близок, клянусь Вам, ближе, чем наша собственная сонная артерия. Поймите же: Вы сами = Его костер. Вот Он какой.
Христос Воскресе!
Обнимаю.
Ваш И.
И каждый день температура 37.3–37.4.
1939. IV. 1.
Не боюсь никаких первых апрелей.
<Приписка:> Мне дали дивный рыбий жир: Sana-sol — как нежное апельсинное желе — ни отвкуса — ни «воспоминаний» — чудо природы — феномен! Как только полегчает голова — пришлю Вам из Идиотики.
340
И. С. Шмелев — И. А. Ильину <13.IV.39>
<Открытка>
13. IV. 39
Христос Воскресе!
Дорогой друг Иван Александрович, —
лучше ли Вам? — не знаю о Вас, замотался, писал, говел, одиночествовал в тоске. Сил не мог собрать — писнуть, а надо в два кнута гнать — пиши, пиши, — но все время думается о Вас. Господи! Слабый духом, молился и молюсь о Вашем здоровьи. Известите же, прошли ли голов<ные> боли, как силы?
Получил от Зиле откр<ытку> — скоро книга Ваша выйдет. Об «Инвалиде» дали сильно, глубоко, по-Ильински. Спасибо!!! Будет помещено подобающе — урекну растяп. Знаю — Вы в великой славе и значении у них — у всех нас.
Подхожу в своем «Лете Госп<одне>» к печальным событиям, и трудно кончать. А тут влезло в душу новое — долгий ряд этюдов, вроде Ваших «Ich schaue...», [384] но... — мое, предметное, вещевое, я — в вещах и чрез них... Нравится Вам словечко, — «Черемуха»..? или — «Первая река»… или — «Пыль»… не быль, а — пыль... Так вот погляжу скрозь граненое яичко... На сотню этюдов хватит. Т<ак> ск<азать> — «хрестоматийное». Для отдыха... и «срока» — terme’a. [385] Зовут отдых<ать> в Ниццу — читатели, но... не рискну ныне. Сиди, где сидишь. Но пока будет разговор с... цымбалистами. Близится судьба «собак дьявола»! Должны расплатиться. Все — ложь, лицемерие, гнусь. Как бы изжито святое в народах. Но это — внешнее, а вот — о себе успокойте. Дай Вам Господь исцеления. Привет Вам обоим.
Ваш Ив. Шмелев.
<Адрес И. С. Шмелева:>
Iv. Chmélov
91, rue Boileau, Paris, 16-e
<Адрес И. A. Ильина:>
Herrn Professor Dr. I. Ilyin
Zollikon/Zürich
Alte Land Str. 12
Suisse.
341
И. А. Ильин — И. С. Шмелеву <3.V.1939>
<Открытка>
1939. V. 3
Воистину Воскресе!
Милый и дорогой Иван Сергеевич!
Простите, что не сразу ответил. Ваш замысел хрестоматийных островов бытия — превосходен, радуюсь ему; это будут литературные шедёвры. Пишите, как только что-нибудь зацветет в душе. — «Инвалиды» остались верны себе. Сегодня 3 мая. Мне не прислали даже номера газеты. Это обычные афронты от них. И мне думается, что Вы напрасно каждый год раскачиваете меня для них. Если у Вас есть лишний номер ихней газеты, то пришлите мне, пожалуйста. Ведь здесь-то и купить негде. — По мере того, как идет время, доктора все отодвигают срок моего выздоровления и уверяют меня, что после такой операции бывает 20 раз хуже: бывает так, что по 9 мес<яцев> в постели лежат и никакой морфий не помогает... Лечить не лечат. Одни говорят, что это воспалился nervus trigeminus, [386] другие, что это остатки головного ревматизма. А я мучаюсь — и сквозь муку пытаюсь кое-что создать. Если доктор Серов понимает по-немецки и захочет дать мне заочный совет, я бы прислал ему описание общее на двух страничках. Там у меня так все проанализировано, что, кажется, всякий увидит... Пасху встречали грустно. Поп тут ужасный. Пришлось у него говеть... Дайте, дорогой, весточку о себе.
381
Ставшее крылатым выражение из комедии «Жорж Данден, или Одураченный муж» Ж.–Б. Мольера. Суть комедии заключается в том, что богатый крестьянин Ж. Данден добивается женитьбы на дворянке, которая своими выходками доводит его до желания расстаться с жизнью. Осознав совершенную ошибку, герой укоряет в ней сам себя словами: «Ты этого хотел, Жорж Данден».
383