Маленько потешу...
Старушка с саквояжем: «извозчик, на Ваганьковское...?» Изв<озчик>, ласково-жульнически-с прищуром, как бы утвердительно, не вопрошающе: «вам, бабушка, туда только... обратно не поедете... — ?» — «Тьфу... Господь знает, ты ли раньше сдохнешь, я ли помру».
Еще. Бригадный осматривает отхожие м<еста>. — «Опять безобразие!.. почему орлами, стольчаки есть!?..» Завед<ующий> хозяйством: «Не уследишь, Ваше Пр<евосходительство>…!» Фельдф<ебель> шепчет... — «Что такое?… Ну, говори!..» — «Так что, В<аше> Пр<евосходительство>, вежливо сказать... усёру такого нет!… в полное удовольствие!… — говорят». — «Э’стэ-ты, подумаешь!..»
Еще, писал, кажется: Мужик в жарынь, о лошади, кот<орая> сосет в речке — пьет. «Сполоснет сердце — веселей побежит»,
Была кн. Тр<убецкая>. Уповает, что издадут. Каж<ется>, писал Вам: рукопись перевода Арт. Лютера уцелела — «Путей». Надежды скорого издания в Герм<анском> изд<ательстве> Бекштейна, в Мюнхене, — нет. План: переслать рукопись в Шв<ей>ц<а>р<ию>. Думаю послать Губеру во Фрауэнфельде франц<узский> экз<емпляр>. Если возьмусь, попытаемся — м<ожет> б<ыть> через посредство С. Горного, собир<ающегося> в Шв<ейцарию>, доставить манускрипт. Ад р. А. Л<ютера> — (в кружочке) № 16. Марбург на Лан, Тэйхвизенвег, 3, Дэйтшлянд-Гросессен, Америк<анская> зона.
Рощин — мал<енький> литератор. Гаденыш. Доносил ли..? — есть подозрения. Способен на это. Морда в пуху, немецк<ом>. Заглаживал, вступив в комм<унистическую> парт<ию>, франц<узскую>. Романов не писал. Он же Р. Днепров, спец<иалист> по церк<овным> делам. Поехал на святительские кулебяки. Вку-сит! 16 челов<ек> из Марс<еля> утекло.
«Лику» не читал. Каж<ется>, это 2 ч. «Арсеньева». Вы искрометно отметили. Думаю, не черпнешь нового. «Аллей» не читал.
На днях мне принесли мой москов<ский> 5 томик — «Волчий Перекат», там еще «Виноград», «Росстани» и «Весенний шум». 14 дек. 14-го г. я послал эту книгу из Москвы Леониду Андр<ееву> в Куоколо, в ответ на его посылку мне 24 книг полн<ого> собр. соч. «Просвещения». И вот, через 32 г. — в Париже! Просили тысячу фр. Не взял. К чему? Свою подпись знаю. Предложил за нее «Розу Иерих<она>» [813] с надписанием. Не взяли: «это не то, нам за «В<олчий> П<ерекат>» дают полторы». — «Габент суа фата либелли» [814] — так ли? «Свет Разума», с моим надпис<анием>, на поданной мне книге в Ужгороде, оказался в Мюнхене... Гуляют...
Кн. Гагарин, [815] в Герм<ании> — писал Лютер, — издает сборник русск<их> рассказов на нем<ецком> яз<ыке>, включено «На пеньках», перев<од> Лютера.
А я хотел бы дать новой эмиграции — «Богом<олье>» и «Лето». Зёммеринг м<ожет> б<ыть> наладит, гонор<аров> мне не надо. Хотя бы мал<енькими> книжечками, дешево. Мне претят чужие деньги, хотя бы для проп<аган>ды. Не знаешь, во что выйдет пр<опаган>да. Для чего?!..
Посл<едняя> строфа к «Зоне»:
С<альто>-то, будь милость Ваша, к концу года. Только бы не: «Семерых парней крутила, — На восьмого нарвалась».
Про «бабу» хорошо, я сего стишка не знал. Про «бабу» много у нас. Вот — «баба с печи летит — семь дум передумает». «Серчала баба на торг, а торг про то и не ведал» — у Даля. «Не плачь по бабе — Бог девку даст». Будь я такого состава, как Вы, милый, — написал бы КНИГУ — ЖЕНЩИНА — исчерпал бы все. Беспредельность... необъятность. Включил бы все предельно лучшее Поэзии мировой. Да ку-да... надо — Энциклопедию... Будь богат... издал бы такую Э<нциклопедию> — монумент. Подвигнул бы все силы мира. Томов бы на 100! И — «Катехизис», и — «Культ». Она — самая закваска Жизни. Ключ к ней. Меня еще с 3 кл<асса> гимназии поразило из римской истории: «ликторы очищали перед ней дорогу в толпе, если она во бремени». Я почувствовал нежный и как бы святой трепет. Ка-кая чуткость! Правда, сие объясняется уважением к буд<ущему> рим<скому> гражданину, солдату, м<ожет> б<ыть> Но сколько удивит<ельного> о ней и в Юстиниан<ском> праве! И как веско звучит — Матрона! Порабощение жен<щи>ны мужч<и>ной — насилие сильнейшего, искажение сути.
815