Неrrn Professor Dr. — I. Ilyin
Sodener Str. 36 III
Berlin — Wilmersdorf
Allemagne
315
И. С. Шмелев — И. A. Ильину <4.II.1938>
4. II. 1938.
Schloss Haldenstein bei Chur, Suisse. [302]
Дорогой Иван Александрович, — дале-кий!
Душа неспокойна, все думаю, слышится мне внутри, — что-то надтреснуло в отношениях у Вас ко мне... Неужели это обман слуха? Если бы... И хочется сказать: «бей, но выслушай!» Не сочтите за «юродивого», как, будто бы, считают меня иные в Риге. И «безответственного в поступках». Расстроило меня п<ись>мо оттуда, — от З<еммерин>г. (Я ей не ответил и м<ожет> б<ыть> и не отвечу!) Какая-то клевета плетется, тошно. И вот, лезет в душу, что Вам все так представлено, доплеснуло и к Вам. А я — во имя всего святого для меня! — говорю: измучен всей этой «плеткой». Вам исповедаюсь, ибо — Вы дороги для меня, как теперь никто на свете! Что со мной сделали, и — из-за чего! Неужели Вы не поверите мне?!
Мне тяжко писать все это: но неизмеримо тяжелей сознание, что Вы не ведаете правды, и у Вас могло засесть в душе — пусть мельчайшей занозой — ощущение, что Шмелев мог быть в чем-нибудь грешен в отношении людей, которые его так обласкали в Риге. Я же скажу, да, обласкали, но и «уложили в-лоск!» А теперь клевещут и поносят, — думается. И — выясняется. Я знаю недостатки З<еммерин>г, и ее истерическое благочестие, и тысячу недостатков. И все учитываю, вношу поправки. И не допускаю, что в ее последн<ем> п<ись>ме — все ложь. Выслушайте. Когда меня звал К<лимов> в Ригу, я поставил условием: могу приехать, если мне и О<льге> А<лександровне> — ныне покойной — оплатят проезд алэ-ретур [303] Пари-Рига по 2 кл<ассу>. Принято и тотчас «ассигновано» какими-то союзами студ<енто>в — 600 лт. Сделано. И никаких обязательств я не принимал: ни книг дарить, ни-чего! Только выступать — думал — ну, 2–3 раза, и публ<ичное> чтение — для себя. К<лимов> выдал мне, встретив, 150 л<а>т. — «на мелкие расходы». За билет я заплатил в Ригу около 800 фр. из своих. Жил в пансионе, где меня одолевали, «показывали». За пансион я платил, предоставив К<лимову> все удержать, из ассигнов<анных> и заработанных. Мне стыдно было сверять счеты, и я этого себе не позволил. Ни разу. Я выступал в «объедин<ении> рус<ских> орган<изаций>» — и за это К<лимо>ву поступило, по его слов<ам,> верю! —200 л<а>т. Он как-то еще мне выдал — лат 100. Ездил я в Эстонию и там, и по Латвии — бесплатно, по каз<енным> бил<етам>. Все расходы на Кл<имова> просил К<лимова> записывать и вычитать. Все — чтобы не ввести его ни на грош в расход. Вечер дал — не помню точно, — 1000 лат, или около того — чистого. Еще — 100 лат от изд<ательст>ва за «Чел<овека> из рест<орана>» — латыш<ское> изд<ание>. Итого — 1900 лт. (? — и не знаю точно). Жил я с 14 авг<уста> по 2 окт<ября> вкл<ючительно>. Когда мне К<лимов> — в день-утро моего отъезда принес какие-то расчеты «подписать», подсчитаться, я — не смотря, веря, — все подписал, не поинтер<есовавшись> даже, сколько и как<их> расходов. Мне было стыдно. Климов как-то обменивал что-то в валютах, для меня, выдал мне 5 англ. ф<унтов>, обмен<ял> у Зиле на эст<онские> кр<оны>, что ли, и в завершение выдал мне бумажку — что моих денег у него осталось 832 лт. и 85 эст<онских> кр<он>. Обещал высылать частями прибл<изительно> кажд<ый> месяц, через «Сегодня», — я просил редакцию. Ах, надо было мне взять эти деньги и отдать газете. И не было бы дрязг и лжи. Но К<лимов> мне даже и не предложил взять на руки эти деньги, не показывал их, все сделалось за четв<ерть> часа до моего отъезда. Правда, он тогда болел желудком. Мне был купл<ен> билет 2 кл<асса> Рига–Пар<иж> — но это было сдел<ано> до выдачи оконч<ательной> итоговой записки. К<лимов> не раз говорил: м<ожет> б<ыть> дадите нам, для Комитета Культуры (Академ<ического> Союза!), что ли, где он был кем-то, какую-ниб<удь> книгу, и Вы получите доход. Я сказал, тронутый приемом молодежи, что никакого дохода мне не надо, а я хочу хоть этим возместить ассигнование: я дам на издание одну кн<игу>. Надо сказать, что этой молодежи я себя отдал, столько сил отдал, что страшно вспомнить. Сколько меня таскали по собраниям (больше 10 выступлений, из них 8 — бесплатно!), как меня опустошали. И все это я проделывал в полусне, под камнем тяжкого горя. Я был — полутруп. Господь видит, моя светлая Оля видит — все. Верн<увшись> в Пар<иж>, я тут же стал готовить книгу «Черт<ов> балаг<ан>», чтобы выполнить обещ<ание>. Я 3 недели сидел над правкой Кам<енного> Века и проч. и в ноябре выслал К<лимо>ву. Больше мес<яца> я не получал ответа! Я поздравил его с Р<ождеством> Хр<истовым> — и