[Итак, когда я был удостоен чести] служения ему, он особенно отличал этого [ничтожного] раба всяческим милосердием и различным вниманием и надевал на [него] халат отличия и одежду принятия. Он говорил, что нет более высокого достоинства, чем обогащать сердце светом тайн познания [бога] и качеств божественного милосердия, и что нет большей красоты, чем поднять говорящую [сущность] души до знания бесконечности [божьей] милости, а это счастье достигается благодаря беседам с учеными и образованными, [людьми]. На основании изложенного этот ничтожный превратился в ловца жемчужин знания и перлов мудрости из моря, наполненного драгоценностями учености. Согласно [сказанному] «черпайте знания из уст людей» он добыл знания из созерцания. Касающийся неба дворец господина жителей мира [Рашид ад-Дина] был [местом] собрания ученых и местом обитания [людей] образованных, и большую [часть] времени и большинство [часов этот ничтожный] проводил в дороге собеседования и общения с ними. Поэтому счел [он] обязательным собрать несколько колосьев из урожая знаний этого господина[122] и сохранить [их] в память о нем. Поскольку каждый из ученых [нашего] века и образованных [людей нашего] времени собрал несколько изящных высказываний и редкостных, возбуждающих красноречие и содержащих риторические [красоты], изречений, этот [ничтожный] раб, входящий в число этих [людей] и включенный в их собрание, также лучшим образом и наиболее хорошим способом собрал эту книгу Саваних ал-афкар-и Рашиди. Каждое послание, которое в присутствии этого ничтожного нанизал [Рашид ад-Дин] с помощью рассыпающего жемчуг калама и сеющей драгоценности кисти на нить изложения и собрал в пространство выражения, сделал я самым первым в сборнике красноречия и превратил в заглавную [часть] книги переписки. Я привел в этом собрании каждое письмо, которое написали ему государи [разных] сторон и правители [различных] стран, дабы государи мира и знатные [люди] времени признали возвышенность его звания и величие его достоинства. [Ведь] никому из смертных не доставалось столь беспредельной власти и такого счастья! Слава Аллаху, что благодаря цветам его искусства и его редкостного [красноречия] подарил я чистую свежесть и нежную зелень этому напоминающему гулистан бустану, чтобы стали [эти цветы красноречия] нежными собеседниками во время путешествия и остроумными собеседниками для ищущих знаний и ораторов. Стихи[123]:
Надеюсь, что эта [книга] будет встречена благосклонным взглядом знатных и получит долю с накрытого стола внимания господ [нашего времени]. А если прочтение ее [вызовет] благословение со стороны обладающих проницательностью и знанием, [то] помянут они добрыми молитвами и сочинителя и составителя.
Письма, которые великий господин, блаженный, мученик, ныне почивший, — да будет с ним милосердие и прощение, [божие]! — привел в ряд написания и изложения, таковы.