Приветы маме и всему твоему семейству. Рената кланяется. Когда же мы все-таки увидимся?
Твой Игорь
5 окт. 85
1.Ольга Борисовна Павлова, псевдоним Матич (Matich) (род. в 1940) — американская славистка русского происхождения.
***
53. Сергей Довлатов — Игорю Смирнову
6 ноября <1985>
Дорогой Игорь!
После лета на наше семейство посыпались всякие неприятности, дочь разъехалась со своим бофрером[1], неохотно учится в паршивом колледже, одевается в мужские пиджаки эпохи буги-вуги, смотрит по телевизору всякую дрянь и каждое утро берет у меня 5 долларов, но до уважения не снисходит. Мама одряхлела и почти не встает, хотя конкретной серьезной болезни нет, просто старость. Коля простужался так часто, что мы забрали его из детского сада. И так далее. Вдобавок радио «Либерти» сократило число передач внештатных авторов, и бедность стала более ощутимой. Но это как раз не так уж страшно. Зато я на всякий случай научился водить машину и набираю на Ленином компьютере. В общем, пропадать не пропадаем, но, как говорит народ, на …ки не тянет. «Зона» вышла по-английски, и были уже рецензии кое-где, включая «Нью-Йорк Таймс», где меня снова сравнивали с Солженицыным и, как всегда, в мою пользу. Если верить амер. рецензиям, то хуже нобелевского лауреата Солженицына и писателя на свете нет.
Из Франции затребовали русский вариант «Зоны» и, кажется, будут переводить параллельно с несколькими слаборазвитыми странами, но ни славы, ни денег это не сулит, как-то уж так получается.
Дача как институт в Америке действительно существует, вернее, не в Америке, а в Нью-Йорке с его дикой жарой и прочими ужасами. Снимается дача примерно как в Союзе: ты едешь по проселочной дороге куда глаза глядят и заходишь в приглянувшиеся тебе дома — «не сдается ли комната с верандой?» Если же снимать по газетным объявлениям, то очень дорого, и отдых получается слишком «организованным», то есть в коллективе, с затейниками, турпоходами и прочей ерундой.
Все письма из Москвы и Ленинграда, которые я получаю, наводят тоску. Почти все они содержат претензии к качеству моих посылок и намеки на какие-то неясные мне, особые тяготы жизни. Думаю, что многое в этих таинственных письмах объясняется пьянством, которое не утихает, а годы-то не те. Есть и жуткие новости: жена моего брата, генеральская дочь Алена Сахарова, покончила с собой. Причем не как-нибудь, а облила себя бензином и подожглась. Причина в том, что мой братец-монстр поселил у себя барышню, которая по работе была связана со спиртом. Может, этим спиртом Алена и облилась, не знаю. Мой жуткий брат постоянно напоминает мне о том, во что я мог превратиться и к чему был близок. Дикость еще и в том, что я его люблю, и жалею именно его, а не Алену, такова патология.