Выступать — не дают. Да и не хочу, но — деньги!
Как видите, перечень моих удач достаточно постоянен и незыблем. Ну да ладно. Кулаков начал заниматься какой-то японской борьбой, ничего, здоровенький еще. Это после «христианства»-то.
Да, совсем на днях Игорь Димент[163] (он оформлял «Мистерию-буфф» Фоменко[164]) передал мне Вашу записочку, чтобы я дал почитать ему «Воспоминания». Дам. Что-то он еще импровизировал. Но Димент, при всех его наипрекраснейших свойствах, — страшный фантазер, мягко говоря. Фантазии на границе с враньем. Или просто вранье — на это он крупный мастер.
Будьте здоровы, дорогая Лиля Юрьевна! Обнимаем Вас и Василия Абгаровича!
Ваш — В. Соснора
49
13. 2. 70
Дорогой наш Виктор Александрович!
Спасибо за «Пьяного Ангела» и за «Хутор». Читаю и читаю. «Ангела» читала Василию Абгаровичу вслух. Это великие стихи. Вася хочет сам написать Вам об этом.
Клоду, оказывается, нельзя писать «заказным», оттого что он мало бывает дома, а непременно должен расписаться. Это мне объяснила Эльза. Если считается бесполезным вторичное приглашение, напишите Клоду об этом.
Смотрели у Любимова премьеру Андреевой пьесы «Берегите ваши лица».[165] Это — эстрада. Монтаж. Был большой успех, но, вероятно, тем дело и ограничится, так как ближайшие, уже проданные спектакли уже отменены и заменены другими, хотя и Андрей и Любимов согласны на любые купюры.
Андрея никогда не видим. Он живет в Переделкине. За кулисы мы не пошли: поулыбались друг другу со сцены и обратно. Обо всех происшествиях нам звонит из Переделкина Зоя.[166]
Майя[167] повредила ногу, и ей пришлось отказаться от двух творческих вечеров в Париже. Сейчас ей много лучше, и в июле она летит в Австралию. Слушали ораторию Щедрина[168]: большой оркестр и хор и три солиста — на воспоминания о Ленине. Проза. Успех был огромный. Уж очень небанально и трогательно. Талантливый он музыкант и умный.
Приехала на год, писать диссертацию, очень хорошенькая ученица Клода. Еще ни о чем не поговорили. Придет к нам на днях. Видели ее только
в театре. (Взяли ее с собой к Любимову.)
Как здоровье? Что говорят врачи?
Вася пишет и пишет…
Крепко обнимаю вас обоих.
Лиля
Стихи! Замечательные! Удивительные!! Обнимаю Вас!
50
20. 2. 70
Дорогая Лиля Юрьевна!
Вот какое у меня внезапное дело.
В Ленинграде полгода как начал выходить «молодежный» журнал «Аврора». Ребята там пока очень энтузиасты.
И у меня блеснула такая мысль: что, если дать им для публикации Ваши «Воспоминания»? Я еще ничего им не говорил и без Вашего ведома не скажу. Не убежден и в том, что получится. Но журнал совсем новенький, пристальности к нему нет, — авось! Напишите, пожалуйста, как вы относитесь к этому, а тогда я скажу им, а они напишут Вам или позвонят.
Сижу, занимаюсь, древними эллинами (как будто есть «новые»!).
Новостей никаких. Обещают телефон, но уже обещают третий год.
Будьте здоровы!
Обнимаем Вас и Василия Абгаровича!
Ваш В. Соснора
51
27. 2. 70
Дорогой Виктор Александрович!
Мои воспоминания никуда не давайте. Даже если бы это было возможно, я не хочу их печатать.
Как здоровье?
Ничего не знаю о древних эллинах и с нетерпением жду Вашего отношения к ним.
В Москве сейчас (приехала на год. Пишет диссертацию о Платонове) прелестная ученица Клода.
Мы живы и пока существуем на остатки от «Анны Карениной». Скоро в Переделкино. Как промчался этот год!
Был в Москве редактор журнала итальянского «Карта сегрета».[169] У меня только три первых номера, а их, оказывается, вышло двенадцать. В одном из них есть Ваши стихи. Обещал прислать. Дала ему «Всадников».
Вчера был у нас грустный Андрей: его пьеса не пошла.
Сегодня идем на премьеру фильма «Балерина» — о Майе.[170] Когда пойдет в Ленинграде — советую посмотреть.
Вот и все, что могу Вам рассказать.
Мы оба по традиции и от души обнимаем вас обоих.
Соскучилась!!
Лиля
52 (машинопись)
Переделкино, 6. 6. 1970
Мариночка! Милая! У нас три дня был испорчен телефон, и я только сегодня дозвонилась домой, в Москву. Старушка, которая сторожит нашу квартиру, прочла мне — от слова к слову пальчиком водя — Вашу телеграмму. Почему Вы так скоро вернулись? На работу? Или в Париже не понравилось?