— Эрра, — нетерпеливо обратился Алан к гувернантке, опуская дочь на пол. — Мне нужно немедленно с вами поговорить.
— Конечно, мой господин, — глубоким грудным голосом отвечала женщина.
— Идемте в мой кабинет. Где Орима?
— Она сейчас спустится.
— Я оставлю вас на несколько минут, — сказал мне муж. — Пришлю сюда слуг. Они вас разместят. Ваша комната рядом с моей. У нас совместные покои
— Это чудесно, мой фэр, — многообещающим тоном откликнулась я, подняв и опустив ресницы.
Мне показалось, или Абигэль действительно злобно сверкнула глазами? Сколько всего интересного можно выяснить, лишь ступив на порог чужого дома! Эр Алан и гувернантка удалились в левый коридор. Аретта осторожно взяла меня за руку, восхищенно глядя снизу вверх темными глазенками:
— Какая ты красивая! Папа сразу в тебя влюбился, да?
Я не успела ответить.
— Сколько тебе повторять: эр Алан не наш папа, он наш опекун. А этого ее жена, а не наша мама!
На ступеньках стояла умопомрачительно красивая девушка. В детстве я представляла такой Белоснежку: темные волосы, ослепительно белая кожа, губы словно лепестки самой нежной из роз, ресницы касаются изгиба густых бровей. Белоснежка настроена скептически: кривит пухлые губки, надменно поднимает брови, стреляет из глаз молниями.
— Я Орима.
— Илэль.
— Добро пожаловать в Аркадун. Хотя нет… в Аркадуне мы не живем, мы живем вот тут, — девушка шагнула вниз, царственным и одновременно ехидным жестом обвела тесную прихожую. — Надеюсь, вам понравился наш… дом?
— Отличный дом, — сказала я с жаром. — Очень уютно. Как раз то, о чем я мечтала. Всю жизнь прожила в замке. Бр-р-р… Холодина и крысы. У вас есть крысы?
— Нет, — вырвалось у Оримы — она на секунду растерялась.
Девочка, там, где ты учишься, я давно преподаю.
— Замечательно! — всплеснула руками я.
— Мило, — девушка поджала губы, явно прикидывая, чем еще меня «порадовать». — А вы действительно принцесса?
— Ага, Коэдская и Гефеестская, — я легкомысленно махнула рукой. — Была.
— И вышли замуж за нашего отца? — скептицизм в голосе старшей дочери эра Алана можно было по бутылкам разливать, настолько он был концентрированным.
— В смысле… опекуна? Да. Теперь я фэрра Илэль Аркадунская и Эрмадонская… кажется. Или Алаканская? Нужно уточнить.
— А правда, что папа победил всех-всех женихов, даже короля альвов, и увез тебя к нам? — Аретта все сильнее ко мне прижималась.
— Правда. Никто не смог его одолеть. Он прошел самые сложные испытания. И вот я здесь, — я погладила девочку по голове.
— И ты сразу-сразу в него влюбилась?
— Не сразу, — сказала я. И помедлив, добавила: — Позже.
Глава 23
Меня отвела в комнату экономка по имени Тофана — колоритная, но суровая особа, та самая дама, что презентовала эру Капаиде корзинку с едой. Она рассказала, что Гвельса и эра Капаиду поселили в пристройке к Храму. Как только Тофана ушла, я выскочила из комнаты и прислушалась. Ах, как же мне не хватало Гуты! Сейчас бы подобраться к кабинету Алана! Я слышала громкие голоса, доносящиеся с первого этажа. Но спуститься и подслушать не успела — в комнату занесли таз и ведро с горячей водой. Уверена, в отсутствие эра Алана в доме что-то произошло, и это связано с его отказом от меня. Какой еще рычаг мог найти Тион? Дочери. Шантаж, запугивание или предложение, от которого невозможно отказаться. Определенно. Впрочем, это уже не мое дело. У меня есть год, чтобы разобраться в Даре и вернуться домой.
Я нашла нижнюю рубашку с символами на подоле. Камиза была уже поношенной, нужно перерисовать руны, пока кто-нибудь из служанок не решил ее утилизировать, не спросив моего разрешения.
Освежившись, я спустилась вниз. Сырой прохладный вечер уже вливался в дом через окна, и слуги закрывали ставни. Я выглянула наружу. Дождь закончился, тучи разошлись, на небе светил месяц. Если приставить палочку, получится буква «р», значит, луна растущая. Громада замка нависала над двухэтажной пристройкой. Призраки? Бр-р-р… Впрочем, я тут уже такого насмотрелась, что парочкой привидений меня не напугать.
Ужинали мы практически в полном молчании, лишь Алан любезно предлагал попробовать то одно, то другое блюдо. На кухне явно расстарались в честь нашего приезда. Тогда как же тут кормят в обычные дни? Паршиво, судя по всему.
Я уныло ковырялась в тарелке. Здесь есть и кукуруза, оказывается. Картофель я тоже уже ела, один раз, он считается крестьянской едой. Кукуруза не доварена, соус вот-вот «гавкнет», как любит говорить моя мама, то есть скиснет, зайчатина жесткая и горчит. У всех присутствующих на лицах смирение, лишь эр Капаида иногда вздыхает украдкой, а Гвельс явно пытается применить какую-то кулинарную магию. Вот он сунул руки под стол, что-то там переплел под тарелкой с мясом и ест теперь с большим энтузиазмом. Нужно взять у него пару уроков. У эрры Абигэль выражение на лице похоже на соус — пока держится, но вот-вот испортится.