Бессмертная вздрогнула, когда прозвучало это двойное имя, подтверждающее, что давняя клятва вплетена в ее судьбу навеки. Она выслушала Мать-Госпожу, понимая, что та действительно оказалась в непростом положении. Но что-то ее в этой истории смущало… Смертная человечка, на которую жрицы не в силах повлиять… Хотя если ей и впрямь благоволит один из богов, то он вполне мог закрыть свою питомицу от стороннего влияния. Интересно, кто…
И все-таки, несмотря на явные недомолвки, заручиться поддержкой ордена провидиц дорогого стоит. Аэтана знала, что их возможности и впрямь велики. Да, действовать придется скрытно, но если они смогут вселить ее сознание в тело Светоча, сохранив при ней все знания и магию, или найти пешек, которые будут выпускать ее заклятья из «коконов»…
Мысль о вселении ее пугала – принцессе вовсе не улыбалась перспектива, если что-то пойдет не так, оказаться запертой в чужом теле и бороться со Светочем за господство. Уж лучше обойтись передачей заклятий. В любом случае добраться до человеческой девчонки будет не так-то сложно, равно как и затереть свои следы.
- А что это за человечка? – задумчиво спросила Аэтана.
- Она явилась в этот замок вместе с Актаром – Серебряным Лучом.
Принцесса вздрогнула. Тонкие черты исказились от ненависти. Так это та самая девка, которая сорвала Актара с крючка!
И Аэллин-Аэтана решительно произнесла:
- Я согласна.
Мать-Госпожа одарила ее ослепительной (в прямом смысле слова, изо рта служительницы вырвались лучи света) улыбкой и ласково прошептала:
- Уговор будет скреплен магической печатью. Ты согласна принять ее от моей руки?
Стиснув зубы, Аэтана кивнула.
- Ты должна оголить живот, дитя, - произнесла настоятельница провидиц.
Та беспрекословно подчинилась. Ну да, печати чаще всего ставят на живот, близ пупка как символа средоточия жизненных сил и получения магической энергии…
Указательный палец провидицы жестко прижался к обнаженной коже, и бессмертная не смогла сдержать дикого вопля – вспыхнувший свет обжигал (по ощущениям, кожа плавилась вместе с внутренностями), убивая, пронизывая насквозь, не давая даже дернуться, отстраниться…
И вдруг все кончилось. Чувствуя, как саднит сорванное горло, Аэтана с содроганием взглянула вниз, представляя себе красочный ожог до мяса…
Но увидела лишь бледный отпечаток пальца, белеющий на чуть покрасневшей коже над пупком.
- Когда ты избавишь нас от девчонки, печать перейдет на меня, - улыбнулась Мать-Госпожа. – И я буду знать, что пришел наш черед действовать. По печати ты сможешь призвать меня или ту из моих данниц, что будет на моем месте. Управлять тобой мы не сможем. Ты даже вправе в любой момент отказаться от нашего договора.
- Нет. Он меня устраивает, - решительно произнесла Аэтана, дрожащими пальцами застегивая рубашку и неловко заправляя ее в мягкие обтягивающие штаны, изо всех сил пытаясь не рухнуть на пол от накатившей слабости. – Я сделаю все, чтобы преуспеть.
Мать-Госпожа приблизилась к ней – Аэтану передернуло от вида этого неестественно застывшего юного лица с полыхающими бледно-голубыми, древними глазами – и нежно прошелестела:
- Я знаю.
Затем она отплыла на середину комнаты и ласково произнесла:
- Если срочно понадобится помощь или совет – прижми палец к печати. Но лучше используй мою младшую дочь. Прощай.
А затем хлопнула в ладоши.
Полыхнуло так, что всю комнату залило маревом ледяного света.
Проморгавшись, та, кого раньше звали Аэллин, увидела, что служительница Ллиатели без сил осела на пол, и еле удержалась от того, чтобы последовать ее примеру. Голова кружилась, ноги не держали, плюс принцессу подкосили страх и боль от наложения магической печати…
На подгибающихся ногах бессмертная подошла к дверям обители, приоткрыла одну створку и, шатаясь, выбралась в коридор, где ее сразу же подхватили двое лакеев, всегда дежуривших близ святилища Вечной Госпожи.
- Ты… - заплетающимся языком проговорила Аэтана, - вызови сюда целительницу, пусть… пусть поможет провидице. А ты, - взгляд в сторону второго, - проводи меня в мои покои…
- Да, миледи, - синхронно ответили они. Один тут же с поклоном удалился на поиски лекарки, а второй, поддерживая свою госпожу за локоток, повел ее в башню замка, где находились покои и лаборатория принцессы.