– Это сделало меня таким, каким ты меня увидела, – нехотя пояснил он. – Я вижу только странную магию, наложенную на него. Но ты травница. Ты, возможно, сможешь понять, что внутри. Бери.
Ашасси настороженно попятилась. Вампир повернулся к ней, нахмурившись, но орать не стал.
– Тебе он вреда не причинит. Это, скорее всего, заклятье на мою кровь. Но нужно удостовериться. Я хочу хотя бы попытаться понять, что здесь.
Ашасси наклонилась и на пробу ткнула в мешочек пальцем. Ничего не произошло. Гром не грянул, молния не блеснула, не было ни укола, ни укуса. Пожав плечами, она нерешительно подняла его за тесемки.
– Положи в свою сумку, – устало бросил вампир, сгорбившись. – Посмотришь потом, сейчас нет времени.
Она послушалась. Вампир отошел в тень деревьев, немного постоял там. Начинало светать… Тряхнув головой, он как ни в чем не бывало обернулся к ней и двинулся прочь, небрежно бросив на ходу:
– Пошли.
Он шел на запад. К реке.
Ашасси сделала шаг вперед и замерла. Мир вокруг вновь подернулся дымкой от жгучих слез. Позади оставались радость, надежды. Жизнь.
Вампир замер между двумя осинами.
– Идем, светает, – угрожающе произнес он, обернувшись.
Она подняла на него глаза… и осталась стоять на месте, не в силах пошевелиться.
Вампир коротко, зло рыкнул… Смазанное движение – и жесткие руки подхватывают ее, перекидывают через костлявое плечо, и мир приходит в движение. Кое-как подняв голову, Ашасси попыталась вырваться, бросила взгляд на лагерь… и, вздрогнув, замерла. На другом конце поляны между кустов стоял олень. Тот же, что завел ее сюда. Он почти по-человечески кивнул ей, фыркнул, словно в напутствие, и остался на месте, провожая девушку лукавым взглядом мудрых глаз. Потрясенная, Ашасси смотрела на него до тех пор, пока густая листва кустарника не заслонила обзор окончательно. Потом, немного придя в себя, попыталась освободиться, за что была награждена свирепым:
– Не дергайся!
Она послушно обмякла. Сил на спор и сопротивление все равно не осталось. Вампир уносил ее все дальше от дома, родных, привычной жизни… и участи, которая, судя по всему, была хуже даже смерти от его клыков.
Ведь боги не ошибаются.
Глава 3
Ашасси проснулась ближе к вечеру от непривычной прохлады и крайнего дискомфорта. «Рука затекла», – поняла она. И не просто затекла, онемела окончательно. Как и весь правый бок. Со стоном травница попыталась повернуться – и не смогла. Не дала чья-то рука, сжавшаяся на талии. Она нахмурилась на мгновение – а потом глаза наполнились слезами, когда вернулись воспоминания. Ну да, вампир ведь сказал, что не разожмет рук даже во сне – и оказался верен слову.
Ашасси помнила, как нелюдь приволок ее сюда, в сырую расщелину между камнями в нескольких шагах от реки, как без особого почтения поставил на ноги, в несколько движений раскатал лежак, достал одеяло и рыкнул:
– Лежать!
Потрясенная его тоном, она шмыгнула в убогое убежище, забыв даже про слезы.
Вампир устало усмехнулся.
– Приятно видеть, что хоть на какие-то осмысленные действия деревенская девка способна, - язвительно произнес он. – Устраивайся поудобнее, до вечера повернуться не получится.
– П-почему? – не поняла Ашасси.
– Потому что я не дам.
– Ты собираешься спать вместе со мной?! – ужаснулась она.
– Дура, – выплюнул вампир. – В этом смысле ты меня не интересуешь. Но мне совершенно ни к чему, чтобы ты опять сбежала, а рвать твое платье на веревки и дальше означает приманить потом всю нежить на запах крови – вы же, люди, нормально по лесу ходить не умеете, непременно поранитесь, где не надо. Поэтому ляжем рядом, и поверь мне, сбежать ты не сможешь, даже если очень захочешь. Спящий вампир силу контролирует просто замечательно. Так что сразу ложись поудобнее, я предупредил.
У реки было сыро, холодно, и Ашасси всерьез опасалась простудиться, но спорить с вампиром было бессмысленно, и она ограничилась жалобным:
– А ты не будешь?..
– Только держать, - на удивление спокойно произнес он.
И сама не зная почему, девушка ему поверила. Без лишних слов устроилась на жесткой, заляпанной кровью подстилке под колючим одеялом. С сомнением посмотрела на грубую шерсть, потом на вампира…
– Оно твое, не замерзну, – бесстрастно отозвался он. – Закутайся, у меня тело прохладнее твоего, а во сне температура еще немного снизится. Устроилась?
– Вроде да, – цепенея, пробормотала Ашасси.
В следующий миг на лежак опустилось тяжелое тело, и ее обхватили чужие и чуждые руки. Крепко так, как… как куль с мукой, к примеру, и бесцеремонно придвинули ближе, пока она не прижалась спиной к жесткой груди.