Выбрать главу

- Узнал что-нибудь? – осторожно спросила Ашасси, поднимая сваленные им на пол бумажные пакеты – явно из трактира. В душе шевельнулась благодарность. Дан устал, но все равно зашел купить ужин… заглянула в один из пакетов – пирожки… Явно для нее, сам вампир хлеб никогда не ел, как и другую растительную пищу. Только некоторые пряности и травы, и все.

Дан неохотно приоткрыл один глаз. Ашасси улыбнулась ему – и на душе посветлело, когда он криво, через силу ухмыльнулся в ответ.

- Кое-что – узнал, - произнес он. – Пришлось, правда, выполнить кое-какую грязную работу…

- Убил кого-то?! – всполошилась девушка.

- Нет, - поморщился тот. – Долг выбивал из одного несговорчивого типа, все по закону, не переживай. Но работенка все равно дрянь.

- А вдруг у человека просто денег не было? – несмело предположила Ашасси.

- Во-первых, это был не человек, а айнар – знаешь, такие, невысокие, крылатые, скупые до невозможности, и нередко слегка не в себе? – Дождавшись кивка, Дан со вздохом продолжил: - Во-вторых, задолжал он как раз терпящему серьезные убытки трактирщику – срочно требовался ремонт главного зала и жилого этажа, а денежки айнар зажал… Пришлось немного поуговаривать.

- А, вот откуда ужин? – догадалась девушка.

Вампир кивнул.

- И денег дали сверху. С ними я сходил в бюро информации для приезжих. Бесплатно там консультаций не дают.

- И?

- Лучший целитель – в императорском дворце, что вполне предсказуемо, - невесело усмехнулся вампир. – Берет на удивление недорого, но поймать его и договориться о визите без предварительного знакомства через третьих лиц почти нереально.

Спохватившись, девушка сняла с небольшой печки чайник без крышки, в котором заваривался кофе – турки на чердаке, который им сдали с мебелью и утварью, не обнаружилось, ковшиков так же, а чай вампир не пил. Вовремя – еще немного, и побежала бы пена. Она разлила ароматный напиток по щербатым, явно пережившим не одного жильца чашкам и поставила одну перед вампиром.

Тот улыбнулся, поблагодарил, сделал глоток и прикрыл глаза, наслаждаясь теплом, прокатившимся по телу от желудка.

- И я узнал еще кое-что, - опустив голову, признался он. – У императора заключен договор с орденом провидиц.

- Провидиц… - эхом повторила Ашасси. – Жрицы Ллиатели, Вечной Госпожи, - и набожная девчонка осенила себя знаком благословения богини, большим и указательным пальцами от внешних уголков бровей к центру лба.

- Она могла бы мне помочь, - произнес Данканар, нахмурившись. – На самом деле, я бы сказал, нам повезло. Их ведь мало, Ашасси, у Ллиатели куда больше простых жриц, которые следят за святилищами, не имея дара как такового. И единственная из настоящих провидиц, живущих поблизости, как мне сказали, находится в императорском дворце. – И снова непонятная ненависть, на миг затмившая разум… Да что с ним такое? Сделав над собой усилие, Дан вернулся к теме разговора. – К тому же здесь не простая жрица-ученица, а Светоч – одна из тринадцати самых сильных провидиц ковена. Если кто и способен открыть мне тайну моего прошлого, так только она.

- Я думала, провидицы прозревают будущее.

- Это тоже. Точнее, о будущем их спрашивают чаще всего. Но истинным жрицам Ллиатели ведомы все нити и все судьбы.

Почему-то Ашасси вдруг кольнуло какое-то неприятное чувство, ей стало не по себе, словно от них могла исходить пока неизвестная, но от того не менее серьезная опасность. Что было странно – ведь в возрасте тринадцати лет она заходила к провидице, путешествовавшей через их края и остановившейся переночевать у старосты… И та ничего плохого ей не сделала и не сказала. Ашасси не могла понять своей реакции и решила пока выбросить это из головы. Может, просто настроение не то, она слишком сильно волнуется.

Непонятно, кстати, с чего вдруг.

Вампир поднялся со стула и прошел к окну. Прислонился к стене, глядя на вечно серый город, подернутый снежной пеленой.

- Значит, попробуем пробраться в императорский дворец, - согласилась Ашасси. – Возможно, удастся войти туда как просителям… Правда, подождать приемного дня придется, он ведь раз в месяц, и в этом уже поздно…

Но вампир упрямо сжал губы и возразил: