Будто ты его мир.
И я понял, что он до безумия любит тебя. С первого взгляда на вас, понял, что он безумно любит тебя.
И если бы не твоя мягкость… Если бы не ты, то я сомневаюсь в том, что он бы позвал меня в свой дом… Сомневаюсь, что он бы меня оставил жить.
Но твоё удивление, твоя радость, что он безвозмездно кому-то помог… Они сделали его невероятно счастливым.
Я узнал его ближе. Полюбил его, как родного брата. И мне тоже тяжело, Меланья, что он уехал. Потому что он научил меня быть сильным. Научил полагаться только на себя и на свои силы.
— Эрик, — я заключила парня в объятья, утыкаясь носом ему в подмышку. — Откуда ты такой рассудительный? — всхлипнула я. — Ты же знаешь, что я тебя обожаю, рыжик?
— Знаю, принцесса, — Эрик аккуратно сжал объятья. — Ты сказала ему, что беременна? — спросил парень.
— А ты откуда знаешь? — я удивлённо смотрела на парня.
— Ну… ты стала ещё нежнее, спокойнее. Иногда плакала по пустякам.
— Ох… Я сама поняла недавно. Несколько недель назад, когда увидела, что живот слишком круглый. Попросила нашего целителя сделать зелье, чтобы проверить беременность. Оказалось, что сейчас уже двадцать три недели, — я расплылась в улыбке.
— Я так рад! — искренне рассмеялся Эрик. — Так ты сказала Геру?
— Сказала. Он предложил жениться.
— Ты ведь согласилась? — Эрик затаил дыхание.
— Ты что? Конечно!
— Поздравляю! — парень крепче меня обнял, поглаживая по спине. — Уверен, что вы будете прекрасными родителями.
— А ты будешь прекрасным дядей, — улыбнулась я, заглядывая в его лицо и наблюдая за реакцией.
— Дядей? — Эрик неверяще вглядывался в моё лицо. — Ты не шутишь?
— Я хочу, чтобы ты был дядей нашего ребёнка. Ты невероятный парень. Думаю, что Герех будет согласен. Что скажешь на это?
— А ты как думаешь? — возмущённо спросил Эрик. — Конечно, хочу!
Несмотря на грусть из-за отъезда Гереха, настроение приподнялось.
Эрик проводил меня до дома и, чмокнув в щёку, побежал домой.
Я вошла в дом и только подняла ногу, чтобы подниматься по лестнице, как сзади раздался ехидный голос матери.
— Уехал твой любимый? — в её голосе сквозило презрение.
— Уехал, — тихо согласилась я.
— Этот нищеброд заделал тебе ребёнка и уехал, помахав ручкой, — она приблизилась ко мне со спины.
— Он не нищеброд, — твёрдо сказала я. — И он не заделал ребёнка. Наш ребёнок это плод нашей с ним любви. Не смей равнять всех по своим мерзким меркам.
— Ты как с матерью разговариваешь? — с силой женщина развернула меня лицом к себе. — Осмелела? — она замахнулась для удара.
— Никогда не боялась, — я перехватила её запястье и с силой сжала пальцы, заставив её вскрикнуть. — Ты больше никогда не посмеешь ко мне притронуться! Никогда, слышишь меня?
— Ты что себе позволяешь? — шипела она, пятясь назад под моим напором. — Ты никто, чтобы мне указывать! Я твоя мать!
— Я терпел тебя всю жизнь. Терпела твои побои за любую провинность, даже за ту, которую я не совершала. Я терпела это, потому что любила тебя. Но больше я терпеть это не намеренна. Я буду защищать себя и своего ребёнка. А если понадобится, сообщу всё папе. Больше жалеть тебя не стану.
— Жалеть? Меня? — пьяно рассмеялась она. — Ты себя пожалей! Твой Герех уехал от тебя подальше, чтобы сбежать от тебя. Ты посмотри на себя! Осталась одна. Беременная. Кому ты нужна такая?
— Тебе нужно поспать, мама, — я толкнула её на диван, в который она упёрлась ногами, пятясь от меня. — Я не хочу слушать твой пьяный бред, завистливой женщины.
Я резко развернулась и, больше не обращая внимания на пьяные выкрики в спину, пошла в свою комнату.
С каждым днём я разочаровывалась в этой женщине всё больше и больше.
Глава 29
Меланья
Придерживая округлившийся животик, медленно бреду на рынок, чтобы купить себе пряников и свежего молока.
Несмотря на слабость во всём теле и постоянную сонливость, которые сопровождают меня с самого начала беременности, настроение сегодня приподнятое.
Сегодня наступила осень, а это значит, что мой Герех скоро приедет.
Мысли об этом греют, и я невольно начинаю улыбаться.
В письмах он говорил, что хочет, чтобы мы свой брак закрепили в церкви.