К счастью у всех сегодня был выходной. Когда он неторопливо прошел через ворота, никого по близости не было.
— Конечно, она могла бы жить в то же время в другом городе, где и я, даже если это маловероятно. Но я повторяю, что никогда не видел ее до сегодняшнего дня, по крайней мере, насколько я знаю, — Эйден призвал их к разговору. Если бы он и Мэри Энн уже пересекались раньше, он бы уже тогда испытал бы это удивительное молчание. И не забыл бы об этом.
Калеб засмеялся, но с едким оттенком.
«Ты всегда ходишь, опустив голову, и отводишь глаза, не важно, где ты. Ты мог бы пересечься со своей матерью и даже не заметить.»
Это было правдой.
— Но меня отправляли из одной Психбольницы в другую, даже в колонию для несовершеннолетних, а там не было девушек. Сегодня я впервые оказался снаружи, не важно в каком городе. Где же я должен был ее встретить?
Мягкий вздох Евы пронесся у него в голове.
«Я не знаю.»
«Я все еще считаю, что тебе стоит уйти с ее дороги,» — серьезно заявил Элайджа.
— Почему? — увидел ли ясновидец в его голове что-то о смерти Мэри Энн и теперь хотел защитить его от тяжелой утраты? Эйден боролся с внезапно окутавшим его страхом. Когда Элайджа говорил ему, где и когда кто-то умрет, тогда это происходило именно так, как он говорил. Без исключений. — Почему? — повторил он хрипло.
«Просто… Потому.»
— Почему! — требовал он, его голос прозвучал грубее, чем хотелось. Ему нужно было веское основание, иначе он отыщет ее при первой же возможности. Хоть какая-то причина, а не это молчание в ответ.
«Ну, что касается меня, то мне не нравится как бессильно я себя чувствую, когда ты рядом с ней,» — произнес Джулиан.
— Элайджа? — продолжал настаивать Эйден.
«Мне просто она не нравится, ворчливый экстрасенс. Теперь доволен?»
«Ну, хотя бы не близкая смерть. Слава богу.»
Эйден подпрыгнул, как одна из собак Дэна, София, черно-белая колли, которая путалась под ногами и лаем привлекала внимание. Дэн трепал ее по голове, и она продолжала танцевать вокруг него. Пока Эйден стоял там, одна идея пустила корни в его голове. Он не признался еще в этом, только сказал.
— Ну, она действительно нравится мне, и я хочу — мне нужно — проводить с ней больше времени.
«Тогда тебе нужно найти способ освободить нас, — произнес Элайджа. — Еще раз попаду в черную дыру и свихнусь.»
— Как? — Они уже перепробовали тысячу разных способов. Экзорцизм, колдовские чары, молитву. Ничего не работало. А учитывая угрозу его собственной смерти, дело становилось совершенно безнадежным. Не только спокойствие дало бы ему это в последние годы — месяцы? Недели? — его жизни, он не хотел, чтобы его единственные друзья умерли вместе с ним. Эйден хотел, чтобы они жилы собственными жизнями. Жизнями, которые они так хотели.
«Давай скажем, что мы нашли выход, — Ева сделала паузу. — Тогда нам понадобятся тела, живые тела или, я боюсь, мы останемся эфемерными как призраки.»
«Действительно. Но тела — это не та вещь, которую можно заказать онлайн,» — добавил Джулиан.
«Эйден обязательно найдет способ,» — уверенно ответил Калеб.
«Возможно», — хотел сказать Эйден, но не сказал. Ни к чему разрушать их надежды. Когда он подошел к главному зданию, только пробормотал.
— Мы закончим этот разговор позже.
Свет был приглушен, никаких шаркающих шагов или звона посуды. Тишина. Ничто не говорило о том, кто там скрывался.
Он постучал в парадную дверь. Подождал какое-то время. Постучал снова. Подождал еще. Никто не появился. Его плечи разочаровано опустились. Ему не терпелось поговорить с Дэном и осуществить пока еще не высказанную идею.
Вздохнув, он поплелся к ночлежке. София залаяла и, наконец, прибежала. Внутри теплый свежий ветерок сменился пыльным воздухом. Эйден собирался принять душ, переодеться и возможно немного перекусить, затем вернуться к дому. Если Дэн не вернется к тому времени, ему придется ждать следующей недели, чтобы поговорить с ним. Эйден не забыл, что яд, прямо сейчас распространяющийся по его венам, свалит его на ближайшие несколько часов, и тогда он никому не будет рад.
Это как затишье перед штормом.
Послышался шепот голосов, и Эйден попытался на цыпочках пойти в свою комнату. Но половица скрипнула, и секундой позже донесся хорошо знакомый голос.
— Эй, шизик. Иди сюда.